– Наконец-то он научится ценить, что имеет, тем более – девушки это заслуживают.
– А Вы к Моревне не питаете никаких обид? – спросила я
– Ну что вы, это было давно и почти неправда. С тех пор, как я встретил Василисушку, многое изменилось. Так ведь, любимая? А Моревна? Горячая она, да и характерами мы с ней не сошлись. А главное, не любила она меня, а вот этого Змея непутевого полюбить смогла. Личность его мечтательную разностороннюю – одновременно и «сильную», и «добрую», и, главное, «задумчивую» – девушки любят. А история эта, забавная по сути, обросла почему-то домыслами.
Он увидел наши заинтересованные взгляды и продолжил.
– Закованный в цепи я оказался по своей глупости. Решили мы с Моренной немного разнообразить наши отношения, приковала она меня к кровати, а я по глупости сказал ей по поводу этого представления что-то обидное. Осерчала она – говорю, девушка горячая – так скованного в цепях в подвал и отправила, а остальное вы знаете. С тех пор зарекся в такие игры играть, нам и так хорошо, правда, ненаглядная?
Подумалось: «Да уж, вот так сказки рождаются».
Василиса больше молчала, но как только разговор заходил в тупик, она умело находила следующую тему.
Карен стал интересоваться, чем Бессмертный занимается сейчас, да почему у него такая репутация не шибко положительная.
– Люди любят всё делить на белое и черное. Я долго жил затворником, что было непонятно окружающим, замок неприступный с виду, что внутри – еще более непонятно. Слуги у меня верные, неразговорчивые, вот домыслы и пошли. Да, появлялись в замке изредка молодые женщины и девушки, но я никого насильно не держал, поверьте. Многие богатство моё хотели в руках подержать, вот только неинтересно им было в затворничестве моём жить, поэтому и уходили. Однако никого без подарков не оставил. А что напридумывали, так я им не судья. А от привычки жизни в одиночестве трудно избавиться, я ведь пережил не «сто лет одиночества», а много больше. Замок мой, мрачный снаружи, тоже на поддержание определенной репутации влиял, а что внутри, я особо не показывал – ни в замке, ни в душе. Знаете, от чего Кощеем зовусь? Не от слова кость – худой, а от слова Кош – жребий, или почти судьба. Думал, жребий у меня – одиночество бесконечное. Одинокое сердце, неласковое, только Василиса Премудрая и смогла его отогреть. Смогла понять, восхитилась тем, что во мне есть. Это она меня убедила, что и знания мои, и мудрость, веками взращенная – не пустые слова, а от её восхищения мне хотелось всё больше её удивлять своими начинаниями и успехами. Много задумок у меня возникло с её появлением: и как капитал свой в дело пустить и увеличить, и как создать общество людей, что идеи мои разделяют, и как знаниями своими поделиться. Может, Лотте это и не так интересно, а вот с вами, Карен и Михел, с удовольствием поделюсь, полезно знать некоторые вещи.
Наше проживание у Кощея немного затянулось. Мужчины находили удовольствие в решении вопросов управления государством и людьми, а мы с Василисой просто подружились. Не сразу, но она много рассказала о себе. Её история тронула меня невероятно, вот ведь как бывает.
Василиса
Мы гуляли, и я все расспрашивала её о жизни, о том, как она Премудрой стала, от рождения у неё мудрость или позже появилась? Я о тебе и у Бабы Яги слышала, что ты одна её загадку про знания разгадала.
– Лотта, – усмехнулась Василиса, – ну ты и удивила меня. Да, сейчас меня зовут Премудрой, но такими точно не рождаются. Обыкновенными рождаются: маленькими, красненькими и кричащими, а потом растут, и если кто хочет чего-то добиться – старается научиться, а если нет – так на нет и суда нет.
– А что нужно сделать или изначально иметь, чтобы стать мудрой? – спросила я, уж очень мне тоже хотелось на неё похожей быть.
– Изначально, наверно, любознательность иметь нужно, она у меня присутствовала в избытке, и этим я сильно от многих девочек отличалась. Эта черта, как я позже поняла, не у всех есть в наличии – кто без нее рождается, у кого её отбивают, кому обстоятельства не дают её развить. Мне вот позволили. Отцу нравилось меня учить. Я и сама любила читать, решать задачи разные логические, всё задумывалась, как мир устроен, поэтому надоедала родителям и их знакомым, всё рядом с ними крутилась, разговоры слушала, пока позволяли. Учителей своих расспросами донимала, многие от меня уставали. Ещё и энергия из меня ключом била. Не только читать и учиться успевала, а и с ребятами дворовыми поиграть, всякой шкоды заводилой была. Не Василисой – Васькой дразнили. Вот, пожалуй, эти две черты меня от других немного и отличали – любознательность и кипучая энергия. А остальное, наверное, как у всех.