Он сказал это с порога. Повелитель эфира бывший байкер Уэс Джеймсон хлопнул себя по колену и выдал в микрофон:
– Сукин ты сын!
Тысячи людей в разных точках страны синхронно произнесли то же самое. Лукас сказал:
– «Единорог» возвращается.
– Ну вот и кто тебя тянул за язык, а?
Айзек негодовал. Он мотался по студии туда-сюда, как бешеная грозовая туча.
– Что тебе стоило еще подождать? Ты видел, что вокруг точки твориться? Мало того, что со всех сторон лезут папарацци, так еще и припарковаться негде!
Лукас улыбался во весь свой акулий рот. Он прекрасно понимал Айка и даже ему сочувствовал, но шумиха была его кормом, его допингом и его океаном.
– Не ной, – сказал он, – Хотели же как десять лет назад, вот и получайте.
Айзек досадливо махнул рукой.
– Да я даже не за себя. Я-то привык, морду топором, очки на нос и пошел. А как наш малец через все это прорвется? Он уже на полчаса опаздывает.
– Я придумал для него проход, – успокоил Фрэк. – Для него и Рыбешки, его это тоже выводит. Придут – расскажу.
– Ну, вот видишь, – обрадовался Лукас. – Все в норме, не дрейфь! Это нам на руку. Отличный пиар.
Дверь распахнулась, и в студию ввалился курьер с пятью коробками пиццы. Под недоуменными взглядами он свалил коробки в угол, сорвал с головы кепку и крикнул:
– Привет, ребята!
– Пух, ну ты даешь!
Фрэк аж сел от удивления. Пух пожал плечами, но вид у него был довольный.
– Я как-то подрабатывал пицца-мальчиком. Форма осталась, вот я и подумал… Хотя, если честно, не я, а моя Геката. Ну, и пиццу захватил. Пригодится же.
Мужчины зааплодировали. Дверь распахнулась снова, и в студию вошел очень лохматый маляр.
– Здорово, парни, играем? – сказал он голосом Сержа.
Все посмотрели на Рыбешку. Рыбешка посмотрел на Пуха. На секунду повисла тишина, а потом стены дрогнули от хохота.
Джимми сидел в своей домашней студии. Вернее, парил над креслом. Его глаза были закрыты. Он напевал.
На ковре у его ног сидел его сын и напряженно вслушивался. Перед ним лежал открытый блокнот.
– Нет, не идет! – сказал призрак. – Не то.
Бобби надул щеки и выдохнул – привычка, которую он усвоил от отца, да так и остался при ней даже спустя десять лет.
– Может, сыграть, что получилось?
– Валяй.
Бобби взял гитару. Он был хорошим гитаристом, но не гением, как его отец или Пух, и прекрасно это понимал. Его это ничуть не огорчало – у Бобби была вся жизнь, чтобы стать гением в чем-то другом. Сейчас его интересовала режиссура. Но когда отец – призрак отца – попросил помочь с новой песней, он с готовностью откликнулся.
Музыка полилась из-под его пальцев. Она была хороша, но недостаточно.
– Не так, не так…
Джимми встал и заходил взад-вперед. Его руки потянулись к гитаре, потом дернулись к голове, пальцы закопались в призрачные волосы. Он улыбнулся сыну:
– Кажется, бесполезное это дело. Не выходит у меня без инструмента.
Бобби вернул улыбку, и в ней была непоколебимая уверенность в победе.
– Я бы сделал еще пару заходов. Мы ее почти поймали!
Призрак покачал головой.
– Не прямо сейчас. Если я тебя еще здесь подержу, твоя мама меня убьет.
Словно в подтверждение, снизу донесся голос Лин:
– Парни, обедать!
Бобби ухмыльнулся. Джимми бодро спрыгнул с кресла и устремился вниз, как делал когда-то при жизни. На последней ступеньке он забуксовал, споткнулся и потерял равновесие, так что ноги прошли сквозь лестницу и немного утонули в полу. Вот он выровнялся, постоял немного с опущенной головой (если бы я тогда…) и побрел в сторону кухни. Бобби, смотревший ему в спину, глубоко вздохнул.
– Я пригласила Майка завтра на обед, – объявила Рони, обкусывая морковку.
Бобби, Джимми и Лин одновременно уставились на нее.
– Что? – спросила девушка, оглядывая их лица. – Должна же я показать папе своего парня?
– Так он все-таки твой.. – начала Лин.
– Это тот качок, который пытался тебя потискать у школы? – перебил Бобби.
– Что?! – прозвучал родительский хор.
– Не, не он. Это Чарли, он идиот.
– То-то я думаю, что ты уж слишком ему врезала.
– Умница, – прокомментировали Лин и Джимми.
Рони ослепительно улыбнулась. Морковка кончилась, и она принялась за куриную ножку.
– А твой Майк, он… – осторожно начала Лин.
– Никогда не делал ничего подобного. Даже не пытался, – отозвалась Рони.
– Что тоже странно, – буркнул Бобби, и тут же получил под столом пинок от сестры. – Ау!
– Просто он очень скромный. Он вам понравится. МНЕ он нравится, – заявила Рони и воинственно тряхнула своей огненной головой.
– Это главное, – сказал Джимми.