С этого дня Маланча стала тайно проникать в спальню новобрачных каждую ночь. И вот однажды, когда она напевала у их изголовья свою печальную песню, царевич проснулся, привстал и спрашивает:
— Что здесь происходит? Кто это поет в нашей спальне?
— Это поет тот, кто имеет право входить сюда, — негромко ответила ему Маланча. — Прости, что я разбудила тебя, царевич! Я — здешняя служанка. Не бойся ничего, спи спокойно, я сейчас ухожу.
— Служанка? Что-то раньше я тебя здесь не видел. Скажи лучше правду, не то я возьму меч!
И он запел:
«Служанка? Нет, это неправда! Твое лицо я видел в саду, когда жил у цветочницы. Если ты служанка, почему я тогда испытываю непонятную радость при встрече с тобой, почему так бьется мое сердце? Я смутно помню твои нежные руки, взрастившие меня. Служанка? Нет, скажи это кому-нибудь другому, кто не знает тебя. А я тебя знаю, так скажи мне сейчас правду, кем ты доводишься мне».
— Взгляни на окно, царевич! Оно уже окрасилось в розовый цвет зари. Сегодня я не могу тебе ничего сказать, мне пора уходить.
И только Маланча повернулась, чтобы уйти, как Чандраманик схватил ее за конец сари.
— Я не отпущу тебя до тех пор, пока ты мне не откроешь своей тайны, — сказал он.
Маланча низко склонила голову и промолвила:
— Ты не должен так поступать со мной, царевич!
На шум прибежали служанки, стражники и даже сам царь.
— Ты кто такая? — строго спросил царь Маланчу.
— Отец, это дочь котвала, — ответил сын.
— Дочь котвала?! — изумленно переспросил царь.
— Да, — отвечал царевич, — она заслуживает лучшего обращения.
— Скажи ей, чтобы поскорее убиралась отсюда тем же путем, каким пришла, и никогда больше здесь не появлялась, — приказал царь.
Маланча ушла, ничего не сказав. После этого на дворец стали обрушиваться бедствия: одна за другой падали башни. Несчастья продолжались двенадцать лет. У царевича за это время родилось семь детей, и все они умерли.
«Все несчастья из-за этой ведьмы Маланчи», — думал царь.
Однажды, возвращаясь вместе со своей свитой домой, царь вдруг увидел: по обе стороны дороги распустились цветы. Слышалась нежная мелодия флейты. Царь взглянул на стены дворца и увидел, что все восемь башен снова стоят на своих местах, будто они никогда и не падали. Семеро его внуков вернулись из царства смерти и окружили царя.
— Что произошло? — спросил царь.
— Это все сделала дочь котвала, — отвечал царевич. — Как видишь, она может все разрушать и все восстанавливать.
— Не верю! — воскликнул царь. — Если она может возвращать жизнь мертвым, пусть она вернет жизнь своим отцу и матери.
Не успел царь войти в зал собраний, а навстречу ему котвал:
— Приветствую тебя, царь царей!
А на женской половине дворца к царице подошла жена котвала и сказала:
— Столько лет мы жили с тобой рядом, сестрица! Вот я и надумала повидаться с тобой.
Царь не знал, что и думать, все смешалось у него в голове. Наконец он решил отправиться на охоту, чтобы прийти в себя на свежем воздухе.
В лесу царь заблудился, и всех его приближенных разорвали тигры. Он долго бродил в одиночестве и чуть не умер от жажды, пока не увидел наконец высохший водоем.
На берегу стояла молодая красивая женщина с кувшином в руках.
— Нет ли у тебя в кувшине воды, красавица? — еле выговорил царь. — Ты спасешь меня от смерти, если дашь мне напиться.
— У меня в кувшине молоко, — ответила ему женщина,
— Молоком нельзя утолить жажду! Может быть, у тебя найдется хоть капля воды?
Женщина улыбнулась и вдоволь напоила царя водой из своего кувшина.
— Кто бы ты ни была, красавица, да украсишь ты своим присутствием дом твоего свекра. Ты вернула мне жизнь, когда я умирал от жажды. Да сопутствует тебе счастье всю твою жизнь, — сказал ей царь на прощание.
Женщина опустила кувшин на землю, прикоснулась к ступням царя и запела:
«Я сегодня так счастлива, что и сказать не могу, о мой свекор! Я впервые в жизни услышала от тебя ласковые слова. Если суждено мне сегодня умереть, я умру счастливой, мой отец! Позволь мне прикоснуться к пыли на твоих ногах».
— Так это ты дочь котвала Маланча? — спросил царь.
Низко ей поклонившись и подняв соединенные руки ко лбу,[103] царь промолвил:
— Пойдем со мной во дворец, милая невестка!
Радуясь его словам, Маланча запела:
«Этот темный лес теперь мне будто родной дом, будто рай. Здесь услышала я ласковые слова от моего свекра. Я получила то, чего так долго желала. Жизнь во дворце меня теперь не манит. Здесь, на этом священном месте, на земле, которой касались твои башмаки, я построю себе хижину и буду в ней жить до самой смерти».
Глаза царя наполнились слезами.
— Я причинил тебе много горя, моя дорогая дочь! Я не знал твоих добродетелей. Прости меня, и пойдем со мной во дворец.
Маланча запела в ответ:
«Зачем ты говоришь о прощении, отец! Мне не подобает слушать такие слова от высокочтимого государя. Ты так ласково говорил здесь со мной! И мне навсегда хочется остаться в этом благословенном лесу. Но раз ты этого хочешь, я обещаю тебе прийти во дворец через несколько дней. Мне надо разыскать тигров — моих дядю и тетю, а еще цветочницу, которую я тоже называю тетей».
— Ну что ж, — отвечал царь. — Позволь мне тогда вернуться во дворец одному. Я обновлю дороги, очищу водоемы и все подготовлю для достойной встречи тебя и твоих близких.
Царь отправился во дворец и стал раздавать деньги бедным, строить дороги, водоемы, приюты для паломников. По обе стороны главной дороги, ведущей во дворец, он велел насыпать груды ракушек каури для раздачи нищим, а дорогу приказал посыпать красным порошком.
И вот заиграли оркестры, и царь в окружении семерых внуков вышел к воротам дворца встречать Маланчу.
Тем временем Маланча разыскала в лесу старого тигра и тигрицу, которые выли от тоски по ней, и взяла их с собой. Потом пошла к цветочнице, которая плакала не переставая со дня их разлуки. Маланча вытерла цветочнице слезы и взяла ее с собой. Все вместе они пошли во дворец царя Дудхабарана, где не осталось ни одной живой души.
В ночь полнолуния Маланча вошла во дворец, оторвала от своей одежды несколько кусочков ткани и, заправив коровьим маслом восемь светильников, зажгла их. В главном зале дворца она просидела неподвижно три дня и три ночи в йогической позе.
На четвертый день двери во дворце распахнулись, и жизнь в нем забила ключом, как и прежде. Все люди, которые жили раньше во дворце и которых съели тигры, теперь ожили.
Маланча взяла с собой царя Дудхабарана, семерых его сыновей и всех придворных, которых она тоже оживила, окропив их останки маслом из священных светильников.
Когда шумная процессия была еще на расстоянии семи дней пути от дворца ее свекра, там уже слышали, что приближается Маланча со своей свитой.
Не успела Маланча подойти к дворцу, как барабаны громко возвестили о ее прибытии. Казалось, будто в водоемах заплясала вода и зацвели лотосы. Стражники, воины, министры, придворные и даже сам царь и царица закричали от радости. Так преданная мужу Маланча прибыла в дом своего свекра.
Она вошла во дворец вместе с отцом и матерью. Дхара и Тара и другие боги спустились с небес, чтобы быть свидетелями этого счастливого события.
Навстречу Маланче вышли свекор, свекровь, все придворные и родственники. Ее осыпали зеленой травой, благословляя, в низком поклоне прикасались к пыли у ее ног. Весь дворец наполнился радостными возгласами. Тут появился Пакширадж и объявил царю, что он оживил всех людей, убитых им за прошедшие двенадцать лет.
Маланча подошла к царевне Канчи и промолвила:
— Сестра, сплети мне сегодня красивую гирлянду из цветов.
103
…