И оделися эти же разбойники хорошо и приезжают в тую ж минуту эту Маню сватать. А этого мущину послали скорей за стражникам, который привозил. Разбойники приехали и спрашивають: „Где ваша Маня?“ Оне говорят, што Маня наша больная лежить в своей спальне. Оне просют родителей: „Разрешите нам пройти к вашей Мане“ Оне говорят, что, пожаласта! Пришли к Мане: „Здраствуйте, Манечка! Почему ты, Манечка, не исполнила обещание — не бежала по нашей по дорожке, по которой мы сыпали ячмень?“ Она говорить, что я очень заболела, не могла к вам прибежать. Я уснула и видала сон, как бытто я в вас была и приводили вы ашщо барышню и сели, привели ее и говорили, что мы сначала будем ее убивать или будем закусывать. Вы как быдто закусили и стали отрубать этой барышне пальцы“. А оне говорят: „Что вы, Манечка, что вы? Никогда этого с вами не случится“. Она их заговаривает, пока стражники придут. Потом она слышит, что пришли стражники и стоят за дверьюй. „Как не случится? Если как раз случилось! Как раз у меня есть той барышни палец и на пальцы золотой перстень!“ Оне на ее заругались, а стражники услыхали этый громкий голос. Побежали в ихную спальню, обнажили свои сабли. И этих разбойников арестовали.
№ 66. РЕБЕНОК, ОТДАННЫЙ ЧЕРТЯМ
Наша старуха из деревни Сте́ги рассказывала. Ишла женщина из деревни Поженки, и бежал за ней ребенок, ее мальчик, лет шести. Он бежал за ней и все плакал. Она сказала ему: „Вернись домой, вернись домой.“ А вон не вернулся, идет и плачет: „Возьми меня, мама с собой!“ Она говорит: „Пускай тебя черти возьмут, а я не возьму, иди домой!“ И в тую же минуту она не видит мальчика, а слышит его голос. Он идет и кричит: „Возьми, мама, возьми меня с собой!“ Она б его взяла, а где же она возьмет, если его нет? Пошла к священнику: „Батюшка, помоги мому горю! За мной гнался мой сынишка, и я ему сказала: пускай его подхватят черти, и вон сразу скрылся, — слышу голос, а его не вижу“.
Батюшка пошел отпевать, читал воскресную молитву, хотели возвратить мальчика, никак не могли. И сказал ей батюшка: „Теперь не возвратить. Прокляни его совсем, достатку, чтоб не слышать и его голоса!“
№ 67. МЕРТВАЯ ВОЛШЕБНИЦА
Шел солдат домой со службы. Пришел в одну деревню вечером, взошел в крайнюю избу попроситься ночевать. Видит — в избе нет ни одного человека. Взошел в другую — там тоже пусто. Взошел в третью — опять никого нет. Обошел всю деревню, никого не нашел; только в крайней избе старичок одет в саван: приготовился к смерти. Говорит: „К нам каждую ночь приходит кто-то, людей поедает, я один остался, жду своей смерти. Ночуй, если не боишься!“ Солдат отвечает: „Я никого не боюсь!“
Старик лег впереди под образами. Лег и солдат. Он не спал, караулил, что будет. Ночью он слышит — отворяется окно, просовываются руки, кто-то хочет лезть в избу. Солдат схватил топор, отрубил обе руки. За окном кто-то закричал и побежал прочь.
Утром солдат простился с стариком, пошел искать эту смерть. По кровавому следу он дошел до погоста в дом попа. Видит: сидит попадья — руки у ней отрублены и прикрыты. Он схватил топор — хлоп попадью по голове, убил ее сразу. Говорит попу: „Хорони свою попадью, пусть она больше людей не губит“.
Пошел дальше, пришел в другую деревню. Попросился ночевать. Хозяйка его пустила. Говорит: „Ах, солдатик! Какое у нас горе! Была у нас свадьба — и вдруг кто-то весь поезд оборотил в волков. Все убежали в лес. Не поможешь ли ты нам?“ Солдат говорит: „Погоди, может быть, помогу!“ Остался в деревне, стал за всем смотреть, все слушать. Ничего не замечает. Пошел ночью на кладбище. Видит могила, где похоронена попадья, разрыта, там гроб стоит. Солдат открыл гроб — гроб пустой. Он влез в гроб, закрылся крышкой. Поздно ночью является попадья. „Кто в моем гробе?“ Солдат отвечает: „Я, солдат“ — „Пусти меня, а то я тебя съем“. Солдат говорит: „Нет, ты меня не съешь, и я тебя не пущу“. Она просится в гроб, солдат ее не боится, не пускает. Солдат спрашивает: „Скажи, кто свадебный поезд в волков оборотил?“ Она говорит: „Я!“ — „Скажи, как их опять людьми оборотить?“ Она на это согласилась. Говорит: „Дам я тебе трубочку. В эту трубочку потруби — они все к тебе придут. Оторву тебе шматок от савана. Этим их покури — они опять люди будут“.