В отчаянии метался гном по заоблачному пространству, жалуясь всем четырем странам света на свою несчастную любовь. Когда приступ ярости несколько утих, он в глубокой тоске вернулся в свой дворец, где уныло бродил по опустевшим залам, оглашая их своими стонами и вздохами. Заглянул еще раз в парк, но волшебная красота потеряла для него всю свою прелесть. Замеченные им следы ножек дорогой изменницы, отпечатавшиеся на песке, привлекали его внимание больше, чем золотые яблоки на деревьях или пестрая мозаичная кайма из самшитовых кустов на цветочных куртинах. Воспоминание о блаженных часах пробудилось в нем с новой силой при виде тех мест, где она когда-то ходила, стояла, собирала цветы и обрывала лепестки их, где он часто незаметно подглядывал за ней. Он вспоминал, как, приняв человеческий облик, подолгу беседовал с любимой. Все это так угнетало его и переполняло такой тоской, что он под бременем своего горя погрузился в тупую апатию. Затем, сказав последнее прости своей первой любви, он излил злобу в страшных проклятиях и дал себе слово в будущем не знаться больше с ненавистным, коварным родом человеческим.
Приняв такое решение, он трижды топнул ногой о землю, и весь волшебный дворец исчез со всем своим великолепием, и все вокруг опять превратилось в первобытную пустыню, недра земли широко разверзлись, и гном опустился вглубь, до противоположных границ своих владений, к центру земли, унося с собой мрачную ненависть к человеческому племени.
В то время как в горах происходила эта катастрофа, князь Ратибор думал лишь о том, как укрыть в безопасном месте прелестную добычу, захваченную им на большой дороге. С великим торжеством доставил он свою красавицу невесту в столицу ее отца. Сочетавшись с ней браком, он разделил с женой отчий престол и построил город Ратибор[17], носящий это название и до наших дней.
История о чудесном приключении Эммы в Исполиновых горах, о ее смелом бегстве и счастливом спасении стала народной легендой, передаваемой из рода в род с отдаленнейших времен до наших дней. Она так полюбилась силезским женщинам и их соседкам на севере и юге, на востоке и западе, что они зачастую применяют ту же стратегию и отсылают немилых мужей считать репы, когда назначают свидание любезному другу.
А жители тех мест, не зная настоящего имени своего грозного соседа, горного духа, дали ему насмешливое прозвище — Рюбецелер, или сокращенно — Рюбецаль, что значит Репосчет.
Легенда вторая
так, мать-земля искони была прибежищем для жертв несчастной любви. Неудачники и горемыки, дети Адама, обманувшиеся в своих надеждах и желаниях, прокладывали себе туда путь с помощью веревки и кинжала, свинца и яда, через чахотку и сухотку, а то и каким-либо иным мучительным способом. Но духи не нуждаются во всех этих ухищрениях и пользуются сверх того преимуществом — возвращаться при желании на поверхность земли, если они утешились или страсть их остыла, тогда как для смертных обратный путь в мир закрыт навеки.
Полный негодования, покинул гном землю с твердым намерением никогда больше не смотреть на дневной свет. Но мало-помалу благодетельное время смягчило бурю его гнева. Все же это длилось очень долго: девятьсот девяносто девять лет прошло, прежде чем исцелилась старая рана властелина гор.
И вот однажды, когда его одолевали сильное уныние и скука и он был в очень дурном расположении духа, его любимец, придворный шут подземного царства, забавный Кобольд, предложил совершить увеселительную прогулку в Исполиновы горы. Такое предложение понравилось его величеству, и не прошло и минуты, как далекая цель путешествия была достигнута. Гном очутился посреди большой лужайки своего прежнего парка, которому он, как и всей окрестности, мгновенно придал прежний вид. Однако от человеческого глаза это оставалось скрытым. Путники, проходившие через горы, ничего здесь не видели, кроме самых глухих дебрей. Вид местности, напоминавший ему безвозвратную пору его любви, озаренную розовым сиянием, вновь всколыхнул в нем все мысли о его давнем любовном приключении, и ему казалось, что встреча с прекрасной Эммой произошла не далее как позавчера, а образ ее витал перед ним так зримо, словно она стояла тут рядом. Но воспоминание о том, как она перехитрила и обвела его вокруг пальца, с новой силой возбудило в нем гнев на все человечество.