— А ты зачем коня пустил на пшеничное поле? — спросил батрак. — Он всю пшеницу сожрал!
— А чья это пшеница?
— Авлада-Мирзамана[49], — отвечает батрак.
— А за кого этот Авлад-Мирзаман?
— Он, — говорит батрак, — за Белого Дива.
— Вот, — говорит Рустам, — ты ушиб мне ноги, а теперь сжалься надо мной. Ты же витязь, подойдя поближе!
Батрак подошел поближе на шаг, а Рустам схватил его, отрезал ему нос и уши и бросил в подол. А потом говорит:
— Пойди и скажи Авладу-Мирзаману, что пришел Царь Ухорез, остановился у него на пшеничном поле.
Батрак с отрезанными ушами пришел в царский дворец и говорит:
— Внимай и помни, что Царь Ухорез остановился у тебя на пшеничном поде.
Тут вышли вперед сорок витязей, подпоясанных золотыми поясами, упали ниц перед царем и говорят:
— Разреши нам пойти к нему. Мы взнуздаем этого наглеца, как верблюда, и приведем к тебе.
— Ступайте, — говорит Авлад-Мирзаман.
Сорок витязей, подпоясанных золотыми поясами, пришли на то поле. Но стоило им только увидеть Рустама, как они задрожали от страха. Подошли к Рустаму и говорят:
— О витязь, пойдем с нами. Нас прислал Авлад-Мирзаман, он хочет сделать тебя предводителем войска.
А Рустам говорит им:
— Подойдите поближе, я плохо слышу, я что-то стал туг на ухо.
А они повторяют:
— Идем с нами, Авлад-Мирзаман сделает тебя предводителем войска.
Рустам снова говорит им:
— Подойдите поближе, я вас не слышу.
Как только они подошли поближе, он схватил тридцать восемь из них; только двоим удалось спастись бегством. Всем отрезал уши и носы, бросил в подолы рубах и сказал:
— Идите и скажите Авладу-Мирзаману, что Царь Ухорез остановился у него на пшеничном поле.
Вернулись они все к Авладу-Мирзаману. Как только увидел он, что у тридцати восьми аз них отрезаны уши и носы, тотчас достал из кармана письменный прибор и написал приказ: дескать, пусть соберут войско — всех от тридцати до тридцати пяти лет. И такое он собрал огромное войско, что колоска на земле пересчитать можно, а этому войску счета нет.
Вышло войско в воход и пришло на то поле, где пасся Рахш, и остановилось между Рустамом и Рахшем. Рахш — с одной стороны, Рустам — с другой.
Разбросали перед Рахшем петли от арканов, чтобы он попался в эти петли. Больше ста петель разбросали.
Увидел все это Рустам и издал клич, подобный кличу Али, — и Рахш поднял голову. Кликнул Рустам второй раз — Рахш встрепенулся и повернул голову. А как только в третий раз кликнул Рустам — Рахш поскакал во весь опор. Порвал все арканы, тысячу людей отправил в ад и остановился перед Рустамом.
Рустам поцеловал Рахша в челку, вложил ногу в стремя и выехал на поле брани — такой витязь, что может сразу биться с сотней богатырей! А навстречу ему выехал один из богатырей Авлада-Мирзамана.
Рустам пропел:
— Шевелись, чтобы я тебя поскорее убил, ибо у меня есть сто других дел! Право первого удара я предоставляю врагу.
Рустам укрылся под сенью своего щита, а этот негодяй обрушил на него свою булаву, но Рустам мужественно отклонил этот удар.
— Получай теперь удар от меня, — говорит Рустам.
Выхватил он из ножен меч Сама весом в сто манов, пустил Рахша вскачь и нанес удар по щиту соперника, по самой шишечке, так что щит развалился, как кусок сыра. И тем же ударом разрубил он человека и коня на четыре куска. А потом врубился в гущу войска и так бился, что громоздил холмы из трупов, а холмы укладывал рядами, и так он воздал всем своим врагам — не было ему в бою равных.
Барабаны забили отбой, все отправились восвояси, и Рустам пошел, и лег спать.
На следующее утро, когда доску неба отмыли от черноты ночи, и светило воцарилось на своем престоле, перепоясавшись украшенным драгоценными каменьями кинжалом, и венец из золота и серебра возложил на себя тот восседающий на вершине горы араб, что вращает колесо судьбы[50], Рустам снова выехал на поле брани. И сражался до вечернего намаза, пока не отправил тысячу человек в преисподнюю.
49
В «Шах-наме» Авлад — имя туранского богатыря, поставленного впоследствии Рустамом правителем Мазандерана.