— Иди вперед! А если не пойдешь — я тебя прикончу одним ударом.
Повел его, привел в пещеру и сказал:
— Один из наших товарищей ранен ударом меча. Когда ты его вылечишь — уйдешь отсюда. А если не вылечишь — здесь же и останешься навеки.
Лекарь развязал голову Ширавии, промыл его рану, смазал снадобьем, снова крепко завязал платком. И тут Ширавия открыл глаза и увидел, что он в пещере.
Пусть себе Ширавия остается в пещере, а ты послушай несколько слов о том гонце, что ездил верхом на слоне.
Прибыл этот гонец к правителю. Шама. Когда правитель Шама увидел, что его гонцу отрезали нос и уши, он спросил:
— В чем дело, что случилось?
Тот рассказал все, что с ним случилось. И еще добавил:
— Они сказали, дескать, пусть правитель Шама поостережется, не то останется без рук и без ног.
Правитель Шама вынул из кармана калам и чернильницу и написал приказ, мол, соберите войско, пусть придут все — от двадцати пяти до тридцати пяти лет. И собралось такое войско, что колосья в поле сосчитать можно, а людей в этом войске сосчитать нельзя. Двинулось это войско в сторону Йемена и обложило Йемен. И тогда везир Йаманд сказал царю Йемена:
— Ну что, не говорил я тебе, что Йемен будет разрушен из-за юноши-дервиша? Посмотри, что он наделал! Он отрезал нос и уши тому гонцу, а теперь пришло войско и окружило тебя — что ты теперь будешь делать? А самого его нет! Кто знает, куда он подевался?!
И вот Йемен в осаде, каждый день бой, убивают двадцать-тридцать человек из людей царя Йемена.
Пусть их себе убивают, а ты тем временем послушай о Ширавии, которому стало теперь немного лучше.
Однажды вышел Ширавия из пещеры и видит: город окружен войском, да таким многочисленным, что легче колосья в поле сосчитать, чем это войско. Тогда он сказал, обращаясь к разбойникам:
— Братья, ведь все это войско и вся эта война — все это из-за меня. Я должен тоже участвовать в сражении. Мне надо отправиться в город, привести своего коня и принести свой меч.
Разбойники сказали:
— Мы тоже с тобой пойдем.
Этой ночью Ширавия и сорок разбойников проникли в осажденный город и пришли в дом. Ширавии.
Ширавия взял того лютого коня и свой меч, попрощался со своей женой Гунчей, сказав ей:
— Прощай пока, не знаю, что со мною будет!
Вернулись они все в пещеру, а наутро Ширавия оседлал своего коня, крепко затянул подпруги, и вот уже славный Ширавия под грохот барабанов выезжает на поле брани.
Выходит ему навстречу богатырь, такой, что один может сразиться с сотней всадников.
И говорит Ширавия:
— Право первого удара я даю врагу. Бей, и пусть в сердце твоем не будет жалости!
Славный Ширавия укрылся под сенью щита, а тот ублюдок поднял палицу и обрушил удар на Ширавию. Ширавия храбро отразил удар и сказал:
Пошевеливайся, чтобы я убил тебя скорее, ведь есть у меня сто других дел!
Тут Ширавия вытащил меч из ножен и так ударил по щиту врага, что развалил его, как кусок сыра. Рассек его от головы до пояса, так что конь и всадник развалились на четыре части. А сам въехал в гущу вражеского войска и так бился, что громоздил из трупов холмы, а из холмов горы; смело сражался, и никто не мог выстоять против него. И не успокоился он, пока не наступил вечер. Тысячу людей он отправил в ад. А вечером барабаны забили отбой, все направились по своим шатрам, а Ширавия вернулся в горы, в пещеру к разбойникам.
А эти разбойники так ему прислуживают, так за ним ухаживала! Так они ему все тело размяли, такой вкусной едой накормили, что наутро ему кажется, будто накануне никакого боя и не было!
На следующий день, когда черноту ночи смыли с престола звезд и солнце воцарилось на троне, опоясавшись усыпанным драгоценностями кинжалом, и когда половину свода небесного золотом, а половину — серебром украсил копьеносец-араб, воссевший на его вершине[17], Ширавия вновь вышел на поле битвы. И опять сражался так, что тысячу людей отправил в преисподнюю. А к вечеру барабаны забили отбой, и все разошлись по своим шатрам, а Ширавия ушел к себе в горы. Царь спросил: