Сказки и легенды Систана

И тут он сложил такие стихи:

Я каламом тайным на бумаге невидимой
Написал бы нежное письмо своей любимой,
Чтобы у возлюбленной терпенье не иссякло,
Чтоб меня не бросила в степи необозримой.

И пока он это говорил, наступила ночь.

А вокруг ни воды, ни жилья, ни голоса не слышно мусульманского, ни дороги, ни луны — ничего не видно. И тут Наджма воззвал к божьему чертогу и сложил такие стихи:

О господи! Яви хотя бы лунный свет!
С пути я сбился, потерял дороги след.
С пути я сбился, я один в пустыне,
Того, кто б указал мне путь, со мною нет.

Прошло какое-то время, и видит Наджма, что какой-то ворон с карканьем летит в сторону Лара. Наджма подумал: «Пошлю-ка я с этим вороном весточку в Лар». Он сказал, обращаясь к ворону:

О черноглавый ворон, в Лар скорей лети,
И если спросят, где меня найти,
То Лара повелителю скажи: «Он умер,
Готовьте саван для последнего пути».

И только он это сказал, творец всей вселенной внушил повелителю правоверных[34]: дескать, вот, раб мой погибает в пустыне, найди его и помоги.

И повелитель правоверных — да стану я его жертвой! — разыскал в пустыне Наджму и стал у его изголовья. Наджма открыл глаза и увидел, что возле него стоит всадник, одетый в зеленое[35], на сером коне. И сложил такие стихи:

От несчастий и горя болит у меня голова,
Но несчастье и горе мое для тебя — трын-трава:
Резво скачет твой серый скакун под тобою,
Что тебе до того, что пешком ковыляю едва?

Тогда повелитель правоверных сказал:

— Вставай, у тебя ничего не болит.

Наджма отвечает:

— Нет, господин мой, я не могу пошевелиться.

Тогда повелитель правоверных протянул свой кнут и сказал:

— Держись за кнут.

Наджма взялся за кнут, поднялся и чувствует: ни руки у него не болят, ни ноги. Ничего у него не болит. А повелитель правоверных — да стану я его жертвой! — посадил его сзади себя на коня, велел ему закрыть глава и говорит:

— Сложи несколько стихов про моего коня!

Послушай-ка, какие стихи сказал Наджма:

Серого коня по холке я поглажу,
Как я с сердцем, полным скорби, слажу?
Если серый конь домчит меня до цели,
Тело маслом розовым ему намажу.

И еще так сказал Наджма:

Конь ты мой гривастый, конь мой легкокрылый,
Ты скачи быстрей, быстрее, что есть силы.
Ты скачи быстрей во мраке черной ночи,
В Лар меня доставь к моей подруге милой.
Как тебя, о серый конь мой, я взлелею!
Для тебя дворец построить я сумею,
Если утром ты меня домой доставишь,
Сам украшу ожерельем шею.
Конь мой серый, резвый, с чепраком прекрасным,
Конь с уздой булгарскою[36] и седлом атласным!
Ты скачи скорей, домчи меня к любимой,
Не томи меня страданием напрасным.

В мгновение ока конь домчал их до места, осталось только переехать мост — а там дворец девушки. Наджма сложил тут такие стихи:

От бассейна в Исфахане и до этих самых вод
Землю щедро оросил скакуна Дульдуля пот,
И Али благословенные виднеются следы,
Здесь бессчетными цветами вся дорога зарастет.

Повелитель правоверных сказал Наджме:

— Ну вот мы и приехали.

— Но я успел сказать только пять-шесть стихов, — говорит Наджма.

— Нет, — говорит он, — мы уже достигли места.

И тогда Наджма слез с коня. Слез с коня, и повелитель правоверных — да буду я жертвой за него! — тоже сошел с коня и говорит:

— Подержи коня, я прочитаю два раката намаза.

Наджма взял под уздцы коня, а повелитель правоверных — да буду я за него жертвой! — совершил омовение, обвел вокруг себя черту, положил на эту черту свой меч Зульфикар и стал читать молитву.

Он читает молитву, а Зульфикар превратился в двуглавого дракона и улегся вокруг того места, где он читает намаз, и шипит.

Наджма думает: «Это, конечно, пир и пророк. Пока я не достигну цели, я его не оставлю».

Когда он кончил читать намаз, Наджма бросился ему в ноги и сказал:

34

Повелитель правоверных или эмир верующих — титул халифов. Здесь имеется в виду зять пророка. Мухаммеда — Али ибн Абу Талиб, особо почитаемый мусульманами-шиитами.

35

Зеленый — священный цвет у мусульман. Не исключено, что образ Али контаминируется здесь с образом Хызра — известного в фольклоре ближневосточных народов персонажа, который выручает из беды путников, попавших в безвыходное положение. Хызр (от араб, хазир — «зеленый») также появляется в сказках облаченным в зеленые одежды.

36

В тексте: «с уздой из булгарской кожи». Булгарская кожа — особый сорт мягкой кожи, юфть — по названию средневекового города Булгар на Волге, столицы Булгарского ханства.