Прямо, не останавливаясь, Ваня подымается вверх, к своему белому дворцу. Он выстроен на высокой скале, в виду моря; выше его только гора, верхушка которой обвита туманами; но и ниже этого неприступного замка орлы вьют свои гнезда.
С середины скалы идет вверх широкая мраморная лестница, прерываемая частыми просторными площадками. На площадках искрятся на солнце дышащие прохладой фонтаны, по обеим сторонам лестницы с ревом и грохотом несутся вниз и прыгают по камням огромные водопады. Их воды не видно: видно только белую пену и целые облака водяной пыли, в которой всецветной радугой переливается солнечный лун.
Далеко позади остались усталые спутники Вани; сверху их яркие одежды кажутся цветами, брошенными на белый мрамор лестницы.
Но Ваня не знает усталости. Вот он уже достиг террасы своего дворца и оглянулся назад. Город, с его храмами и башнями, превратился теперь в блестящее белое пятно на темных скалах. Перед Ваней во всей красоте легло гладкое выпуклое море, накрытое лазуревым куполом неба. И вечно это небо погружается в море; и вечно это море льет излишек своей воды за края неба, в невидимую бездонную пропасть. И туда же, в эту светлую пропасть, вода унесла корабль, привезший Ваню в эту чудную страну.
Ваня смотрит вниз на лестницу. Теперь она вся усыпана пунцовыми и золотыми цветами, перевитыми зеленью. Цветы скользят по ступеням мрамора, гирляндами обвиваются вокруг фонтанов, стремглав уносятся вниз, к морю, в белоснежной пене водопадов, и горячее солнце растворяет в воздухе их сладкий аромат.
У Вани впервые закружилась голова, и он прилег в тени винограда на нежную, гладкую, как шелк, шкуру пантеры, брошенную на мягкое ложе.
Глаза его закрылись, снизу доносятся звуки серебряных труб, над ним высоко кричат орлы, и чей-то знакомый, родной голос шепчет ему на ухо другую волшебную сказку…
Это было в другой стране, где солнце редко выходит из-за туч, где целыми месяцами тянется ночь, и земля покрыта толстой корой снега и льда. Там нет цветов, и только на крутых склонах гор торчит из-под снега бурый колючий мох.
Но и в этой далекой холодной стране много чудесного.
Там по ночам загорается воздух на северной стороне неба. Полосы пламени охватывают все небо красным заревом, и белый снег окрашивается в цвет крови. Громадные льдины, тихо двигаясь по темной поверхности моря, делаются прозрачными, как будто внутри их зажгли розовый фонарь. По целым часам, по целым ночам горит воздух, перекидывая через небо горящие снопы и вплетая в багровый свет огни разноцветных оттенков.
Жителям этой страны незнакомы другие цветы, кроме тех, которые ночью сыплются с неба в воздушном пожаре. Эти цветы холодны, как все в их холодной стране, они не дают аромата, но зато они не блекнут; а если и тускнеет их огонь к утру, то лишь для того, чтобы вновь, еще ярче, расцвести к ночи.
Сюда, в загроможденный льдинами залив, привез Ваню обросший льдом, отяжелевший корабль.
Синий саван снегов скрыл черту берега и слил хребты гор с чудовищными прозрачными глыбами замерзшей воды.
Никто не вышел навстречу кораблю. Его приветствовали лишь моржи и тюлени своим резким криком, да медведь, одетый в богатую белую шубу, добродушно кивнул ему головой.
Но небо, завидев смелого путешественника, зарделось на севере алым светом. Вспыхнул воздух и заметал искры света в самые дальние углы темного небосклона. От ледяных глыб легли зеленые тени, от лоснящихся тюленей поднялся розовый пар, и морская бездна сделалась еще более темной и бесконечно глубокой.
Холодом веяло от раскаленного неба, и не хватило бы моря, чтобы залить небесный пожар.
Высадившись на льдину, Ваня подал знак, и корабль с горящими парусами поплыл обратно, в самую пасть бездонного моря, в самое сердце пожара, оставив Ваню одиноким среди моржей и белых медведей.
Ваня сделал шаг, — и перед ним выросла громадная мохнатая розовая фигура.
Еще шаг, — и медведи его окружили.
Стоя на задних лапах, они плавно кружили передними по воздуху и в такт повертывали свои тонкие морды с парой маленьких добрых глаз. Они понимали, что Ваня их не боится и предлагали ему свою дружбу, свою ласку и теплоту своих пушистых шуб.
Протянув им обе руки, Ваня почувствовал мягкие, приветливые пожатья и, подчиняясь новым друзьям, пошел за ними в прозрачную ледяную пещеру, полную зеленовато-голубого света.
Ваня не чувствовал холода. Его уложили на мягкий, теплый, пушистый снег, два медведя закрыли его своим мехом и согревали влажным дыханием. В сладкой дремоте он гладил рукою лапу одного медведя, который прежним ровным, знакомым голосом говорил Ване новую чудесную сказку.