— Била!
— А теперь расплачиваться будем! Пойди нагрей воды, обмоешь меня в пологе, а то смотри как избила.
Посмотрела Роза: и вправду, кровь ручьем хлещет.
Принесла Роза корыто в полог, нагрела воды, посадила Запылу в корыто и вымыла его, как положено жене мужа мыть.
— Била меня?
— Била!
— А теперь расплачиваться будем. Ты будешь моей хозяйкой, а я — твоим хозяином.
Ничего не поделаешь, полюбился ей Запыла — поладили они...
Приезжает отец, видит: что такое? — лошади гуляют сами по себе, полог у дочери открыт, и выходит из полога его дочь Роза рука об руку с работником.
— Эх, дочка, что же ты наделала, почему ты не сказала, что выходишь за него замуж?
Рассказала Роза отцу, как дело было, ничего не утаила. Нахмурился старый цыган. А тут Запыла к нему подходит и говорит:
— Хочешь, тесть мой дорогой, я тебя уважу, ведь я знаю, зачем ты ездил и по какому делу. Есть у князя твоего конь один диковинный, нет этому коню нигде равных: ни у цыган, ни у гадже, ни у богатых, ни у кого. Хочешь, я пойду и приведу тебе этого коня?
— Эх, парень, парень, — покачал головой старик, — и что же ты делаешь? Одну беду сотворил, теперь другую начинаешь? Разве можно у князя воровать? Поймают тебя, убьют или в тюрьму посадят. Что тогда будет делать дочь моя?
Отвечает ему Запыла:
— Дядя, если я что–то говорю, то я сделаю, а за меня не бойся. Есть у тебя одна лошадь с перебитой мордой, ей и в базарный день цена три рубля, не больше. Дай мне эту лошадь, пойду я поменяюсь с князем.
— Ну и глупый же ты человек, Запыла, ведь княжескому коню цены нет, многие этого коня добивались, да только не нашлось такого богача, чтобы дал за него настоящую цену. А тут какой–то оборванец к нему придет?.. Выгонит он тебя, на порог не пустит.
— Это мое дело.
— Ну как знаешь.
Взял Запыла седло, оседлал тестеву лошаденку и поехал. Выехал цыган в поле, сошел с коня и написал на копыте: «Скакун и плясун, и двенадцать голов человеческих стоит!»
Приезжает Запыла к пастуху, с которым он одеждой поменялся:
— Давай, пастух, мою одежду обратно, а я тебе твою отдам!
Переоделись они, и Запыла дальше, к князю, отправился. Подъезжает к княжескому дому:
— Доложите, что приехал такой–то и такой–то. Доложили князю. Вышел тот к цыгану навстречу:
— В чем дело?
— Слушайте, ваше сиятельство, есть у меня лошадь необыкновенная, такой во всем свете не сыщешь. Как родилась она неказистой, так и осталась, но сила в ней необычная, вы только посмотрите, что у нее на копыте написано.
Посмотрел князь на копыто и надпись прочитал: «Скакун и плясун, и двенадцать голов человеческих стоит!»
Подивился князь. Думает: «Как бы эту лошадь у себя оставить?» А сам говорит Запыле:
— Хорошая лошадь, действительно необыкновенная, только скажи, зачем ты пришел?
— А я, — отвечает Запыла, — наслышан о вашей лошади и хочу ее на свою поменять.
Обрадовался князь и приказал конюху:
— А ну–ка выведи нашего рысака, отдай его цыгану, а эту лошадь на конюшню поставь.
Все сделал конюх, как ему князь приказал, а Запыла забрал княжеского коня знаменитого, оседлал его своим седлом и поехал обратно...
А отец Розы с женой сидят у дороги и зятя своего дожидаются. Вдруг видят они: по дороге всадник скачет на княжеском коне знаменитом, на всаднике дорогие одежды.
— Эй, старуха, смотри, опять Запыла беду на нас накликал, не иначе как хотел украсть он этого копя, а его схватили или убили. Смотри, сам князь едет!
Подъехал всадник поближе, поклонились ему цыгане, а всадник кричит:
— Что кланяешься, отец, или не видишь, кто на лошади сидит? Я не князь, я — зять твой.
Не поверил старик, поехал к князю, узнал все.
— Как же ты поменял, Запыла? — спросил старик цыган, когда вернулся.
— Эх, дядя, был у тебя конь с перебитой мордой, цена ему была три рубля — не больше, только это у плохого хозяина. Не хозяин ты был своей лошади. Захотел я — взял и поменял твою клячу на княжеского рысака. Так вот и слушай: как твоему коню я был хозяином, так и для твоей дочери я буду хозяином.
Сыграли молодые свадьбу и стали жить да поживать.
25. Вася Белоножка
Жил да был богатый цыган. Большим поместьем распоряжался. Были у него деревни, леса, поля, и над всем этим он был хозяином. И был у этого цыгана единственный сын — Вася, по прозванию Белоножка. Отчего такая кличка пошла? Все цыгане смуглые от рождения, а этот белым родился, по виду совсем на цыгана не похож. Оттого и прозвище — Вася Белоножка.
Умирает богатый цыган, и достается Васе отцовское наследство, потому что больше некому оставить, кроме него да матери. Еще цыганенком Вася был очень смышленым да пригожим парнем, а когда подрос, и вовсе умным да статным стал. Исполнилось Васе двадцать лет. Подходит он к матери и говорит:
— Живем мы, мать, в достатке, нужды не знаем, горе наш дом стороной обходит. Да только обидно мне, уже взрослый я, а совсем жизни не видел. Надо бы и мне по свету поездить, па людей посмотреть да жизни поучиться.
Не стала мать перечить сыну, потому что все, что он говорил, правдой было.
— Иди, сынок, поучись у людей, как кусок хлеба достается.
Переоделся Вася Белоножка в рваную одежду, взял старый плащ, дырявый, как решето, два гроша денег, кусок хлеба черствого за пазуху положил и отправился в путь.
Долго ли, коротко ли, подходит Вася к цыганскому табору, Видит: шатры стоят, коня по лужайке бродят стреноженные, костры горят, цыганки песни поют, а мужчины о делах разговаривают.
Прикинулся Вася Белоножка дурачком и подошел к цыганам. Был он раньше белым, а пока в пути шел, измазался весь, почернел да перепачкался. Ну цыган цыганом! Принял табор Васю–дурачка. Решили: беды от него никакой, а в разговоре будет над кем посмеяться. С той поры, если и смеялись в таборе над кем, то только над Васей Белоножкой: какой он, мол, глупый и неуклюжий.
Как–то вечером собрались цыгане у костра, стали петь, плясать, на гармошке играть, на гитаре. Подходит Вася к гармонисту и просит:
— Слушай, морэ, дай и мне поиграть! Уж больно хочется.
— Да ты играть–то умеешь, Васенька? А то опять только людей рассмешишь.
— А я откуда знаю, умею я играть или нет? Засмеялись цыгане:
— Дай, дай ему поиграть.
— Сейчас нам Вася покажет...
— Белоножка даст нам жару, — только и слышалось со всех сторон.
Усмехнулся гармонист, снял с плеча гармонь и отдал ее Васе. Прошелся один раз Вася по рядам, как рассыпались его пальцы по кнопочкам, как понеслась лихая цыганская плясовая, так у всех цыган ноги от удивления к земле присохли. Знать, не простой этот Вася Белоножка. С той поры Вася окончательно прижился в таборе. Днем на него внимания не обращают, а вечером, когда цыгане у костра собираются, Вася первый человек: все его поиграть просят.
А живет Вася среди цыган как–то несуразно, в общем как дурачок, у всех шатры стоят, как полагается, а у Васи Белоножки вместо шатра плащ на куст накинут, а сам он на сырой земле спит, сапоги под головой, а сверху пиджачком драненьким укрывается.
Как–то раз слух прошел среди цыган, что неподалеку свадьба богатая ожидается, что приезжали сваты к богатой да красивой цыганке Розе, слава о которой по всей округе шла. А еще говорили цыгане промеж себя, что не очень–то рада Роза тому жениху, за которого ее выдавать собрались. Да отец у Розы цыган своенравный и поперек слова молвить никому не давал.