Наутро встал мужик и видит кровь на воротах. Позвал он жену и показывает ей:
— Посмотри–ка, что это такое?! Не иначе как кровь человеческая?
— Вот и цыганка мне говорила, что в нашем дворе не все благополучно, что злые люди жить нам спокойно не дадут.
— А что же делать? — спрашивает мужик.
— Сам господь навел на нас эту цыганку. Надо пойти попросить ее, чтобы поворожила.
Только сказала баба эти слова, а цыганка тут как тут. Показали мужик с бабой, что у них приключилось, а цыганка только головой качает:
— Говорила ж я тебе, что в вашем дворе нечисто. Смотрите, так у вас и весь скот околеет. Вот видите — и кровь на воротах!
— А ты поворожи, цыганочка, поворожи, чтобы от напасти избавиться.
— Что ж, я могу. Только и вы обо мне не забудьте.
— Уж мы не забудем, все дадим, что попросишь!
— А коли хочешь, мужик, я тебе могу даже сатану показать, сам увидишь, какие глаза у него.
Обрадовался мужик, а жена испугалась:
— Ой, Ванечка! Не хотела б я сатану этого видеть, боюсь от страха умереть.
Поставила цыганка мужика и бабу на колени и принялась ворожить. А перед ними книжку свою положила. Потом взяла стакан с водой и незаметно в него яичный белок влила, размешала все и бросила туда головку восковую с настоящими волосами и глазками–бусинками. Как стали волосы раскручиваться, как принялась тут головка в стакане крутиться, бесноваться.
— А ну–ка встаньте посмотрите, что тут в стакане делается! Вот я куда распроклятого змея заманила. Идите смотрите.
Взяла цыганка стакан, перед окном поставила да сверху ладонью прикрыла, мол, чтобы не убежал нечистый. Поглядели мужик с бабой в стакан да чуть со страха замертво не упали: головка волосатая в стакане так и бегает, так и бесится, глазками так и сверкает. А цыганка приговаривает:
— Посмотрите, посмотрите на своего злодея! Этот самый змей и в небесах летает, и у коров молоко высасывает. Нельзя его здесь держать. Надо отнести его на перекресток дорог, а ты, мужик, должен сделать все, что я тебе скажу. Мне твоего ничего не надо, но, что от тебя потребую, все исполни. Со мной позже расплатишься. А сделать надо вот что. Возьми свою самую лучшую скатерть, положи на нее ковригу хлеба нерезаную, принеси говядины окорок, горшок масла неначатый и все на скатерть клади, а еще трубку холста принеси. И пойми: не мне все это нужно. Это нужно, чтобы сатану накормить досыта, змея этого проклятого насытить, чтобы он наелся, чтобы принял от тебя подарок и больше к твоему дому не возвращался. И все это надо на перекресток дорог отнести. Где он у вас? Далеко ли?
— Да вон там, — отвечает мужик, — в таком–то месте.
— Вот там скатерть и положи, а на нее еду и холстину. Оставишь все, а наутро приходи. Если ничего не будет, значит, поел змей все и в доме твоем не появится, а если останется еда, значит, мало ты всего положил, значит, пожалел чего–то. Тогда придется еще вдвое больше на скатерть докладывать. Только моли бога, чтобы этот змей все поел.
Поблагодарил мужик цыганку, а та не уходит:
— Поди–ка я тебе еще штуку покажу.
Повела цыганка мужика в хлев, откопала в навозе головку куриную отрубленную и говорит:
— Видишь, что в хлеву твоем делается? Вот так у всего твоего скота головки поотрубят завистники. А эта головка нечистая, надо ее в огонь кинуть, а то она у коров все молоко высосет.
— Говорила я тебе, Ванечка, что буренка наша мычит, что молока не дает, а из глаз ее слезы текут. Да и молоко само какое–то светлое: ни сливочек с него, ни сметаны не соберешь.
— Вот и я замечаю: начну скоту сено давать, а коровы как сонные стоят.
Стали мужик с бабой цыганку благодарить:
— Бери, цыганочка, что хочешь!
— Да разве я из–за корысти пришла? Я же помочь вам хотела, — отвечает цыганка, — а за платой я в другой раз приду.
Под вечер пошел мужик на перекресток дороги и, как цыганка ему повелела, расстелил скатерть новую да положил на нее еды всякой видимо–невидимо: тут тебе и окорока, и масло, и хлеб, и соль, а в придачу еще холста положил. Наутро пришел посмотреть на то же место: глядь — нет ничего. Почесал мужик затылок:
— То ли цыганка взяла, то ли сатана поел — кто его разберет?!
105. Как цыганка мужиков обманула
Известное дело, что цыгане на всякие проделки большие мастера. Ради того, чтобы выманить деньги, они пускаются на разные хитрости. Есть у цыган «живое серебро». Это вот какая штуковина: соберешь «живое серебро», ртуть, стало быть, закатаешь в перышко гусиное, а когда в печку его замажешь да разожжешь огонь как следует, тут по всей избе такой стон да оханье пойдет, что «хоть святых выноси».
Подошел цыганский табор к деревне. Пошли цыганки гадать, а заодно стали высматривать, где мужик побогаче живет. Приглядели. Заходит цыганка в дом этого мужика и, улучив момент, замазывает свое изделие в печку. Сделала свое дело и ушла восвояси. Стал мужик печку топить, и поднялся тут стон, оханье. Орет кто–то диким голосом, а кто — не поймешь. Нет никого. Мужик весь дом обшарил.
— Не иначе как сатана, — решил он. — Что будем делать, жена?
Уж как ни пытались они выгнать сатану из дома, как ни хлопотали: и молились, и попа домой приглашали, и свечку Николаю–угоднику ставили, а нечистая сила все охает да охает. И никаких сил нет выгнать ее.
Три ночи не спал мужик со всем своим семейством, три ночи нечистая не давала глаз сомкнуть. А на четвертое утро стучат во двор цыгане, а чтобы мужик чего–нибудь не заподозрил, та цыганка, которая «живое серебро» ему в печь засунула, в таборе осталась, не взяли ее с собой цыгане. Выходит вперед старая гадалка и ворожить начинает мужику. Ворожит, ворожит, а потом говорит:
— Смотри, мужик, в твоем доме сатана завелся. Сживет он тебя со свету, коль не выгонишь.
— Ой, не говори, милая, — отвечает мужик, — уже которую ночь не сплю, не дает мне нечистая сила покоя. Я бы все добро отдал, когда бы кто помог мне в этом горе.
— Смотри, мужик, от слов своих не отступайся, а горю твоему помочь можно. Я смогу сатану из дома выгнать.
— Милая, бери у меня все, только помоги с сатаной справиться.
Заставила цыганка всех на колени стать, мужика поставила печку растапливать, а сама принялась книжку свою колдовскую читать. Как растопилась печь, так пошел по дому стон от цыганского зелья.
— Слышите, люди, как сатана стонет да охает? Слышишь, мужик, это он грозится тебя из дома выгнать, а избу твою и двор прахом пустить.
— Слышу, слышу, — со слезами на глазах испуганно отвечает мужик.
— Молись богу! Да не бойся! Знаешь, почему он теперь стонет? Он теперь стонет оттого, что я стала его выгонять. А ну–ка ложитесь, мужики, падайте ниц, пока я буду с сатаной справляться.
Упали все на колени, лбом об пол ударили, а двое цыган выбрались потихонечку в сени, открыли сундук и все деньги у мужика утащили.
— Сейчас я буду крестить сатану, на печке кресты ставить!
Залезла цыганка на печку, отковыряла ножичком замазанное в печке «живое серебро», прочистила все аккуратненько — сразу стон и прекратился. Сошла цыганка с печи да крикнула мужику:
— Вставай, мужик, все вставайте да за меня богу молитесь. И знайте, что в моей книжке есть все средства, как с нечистой силой бороться — и с чертом и с дьяволом. Молите бога, что сатана не выжил вас, а то бы все вы поумирали да пропали со своими семействами. А если думаете, что я вас обманула, так смотрите — остаюсь я с вами ночь переночевать. И если хоть один раз сатана вздохнет или охнет, то можете голову мне рубить.
105
Оригинал опубликован в книге В. Н. Добровольского «Киселевские цыгане» (СПБ, 1908, с. 63—64) под названием «Что–то в хате охает». Здесь наше название.