«На что мне эти ракеты? — подумал я сперва. — Лучше бы это были груши». Но потом я кое-что сообразил. Когда наступила тёмная ночь, я зажёг первую ракету, она взлетела ввысь и загорелась, как метеор. Вторая ракета рассыпалась звёздочками, третья засияла как солнце, четвёртая запела, а пятая улетела так высоко, что застряла где-то среди звёзд. Там она и сейчас светится. Пока я так развлекался, подошёл большой пароход и взял меня на борт.
«Да, браток, — сказал капитан, — если бы не ракета, ты бы здесь утонул. Но когда мы за десять миль отсюда увидели твои ракеты, мы сразу поняли, что кто-то зовёт на помощь».
За здоровье этого славного капитана я съем вот эту грушу.
Покончив с ней, Сидни Холл весело продолжал:
— В Сан-Франциско я, стало быть, ступил на американскую землю. Америка, ребята, это моя родина, и — что тут много разговаривать — Америка это Америка. Если я вам буду про неё рассказывать, вы мне, конечно, не поверите, — такая большая и удивительная страна Америка. Скажу вам только, что я сел в тихоокеанский экспресс и поехал в Нью-Йорк. Там дома такие высокие, что их никак нельзя достроить до конца, потому что пока каменщики и кровельщики по лесам заберутся наверх — уже обед, они там только скоренько пообедают тем, что взяли с собой, и начинают скорей спускаться вниз, чтобы вовремя лечь спать; так оно и идёт день за днём. И вообще лучше Америки ничего нет; а кто не любит свою родину так, как я люблю Америку, тот старый осёл.
Из Америки я на пароходе поплыл в Голландию, в город Амстердам. По пути — по пути, ну да, — по пути со мной случилось самое интересное и чудесное из всех приключений. Пропади я пропадом, ребята, это и есть, собственно, самая замечательная штука во всём путешествии!
— Что же это? — закричали детективы.
— Н-да, как бы вам сказать, — покраснев, сказал Сидни Холл, — дело в том, что я обручился. На пароходе ехала одна милая молодая девица, гм-гм, зовут её Алиса, и нет на свете никого красивее её, даже среди вас. Нет, действительно нет! — добавил мистер Сидни Холл после глубокого раздумья. — Но вы, пожалуйста, только не думайте, что я ей сказал, как она мне нравится. Шёл уже последний день нашего путешествия, а я всё ещё ничего ей не сказал… А теперь я съем эту грушу.
Просмаковав грушу, мистер Сидни Холл продолжил свой рассказ:
— В этот последний вечер я прогуливался по палубе. Тут ко мне подошла мисс Алиса.
«Мистер Сидни Холл, — спросила она, — вы бывали в Генуе?»
«Бывал, мисс Алиса», — отвечаю я.
«А не видали вы там маленькую девочку, которая потеряла свою мамочку?» — спрашивает Алиса.
«Ну да, мисс Алиса, — отвечаю я, — какой-то полоумный парень отвёл её к маме за ручку».
Алиса помолчала минутку, а потом говорит: «Мистер Сидни Холл, а вы побывали и в Индии?»
«Да, мисс Алиса», — отвечаю.
«А не видали вы там, — спрашивает Алиса, — как один храбрый молодой человек прыгнул на ходу из поезда в воды Ганга, чтобы спаси утопающую прачку?»
«Видал, — говорю я, немного смутившись, — это был какой-то старый дурак, мисс Алиса. — Разве стал бы умный человек так поступать?»
Алиса помолчала минутку и посмотрела на меня так странно, так мило. Прямо мне в глаза.
«А скажите, мистер Сидни Холл, — начала она снова, — правда ли, что во время кораблекрушения один благородный человек пожертвовал собой, чтобы уступить место женщине на спасательной шлюпке?»
Тут меня, ребята, прямо в жар бросило.
«Ну да, мисс Алиса, — говорю я, — если я не очень ошибаюсь, тогда какой-то чудак решил вдруг искупаться в море».
Тут Алиса подала мне обе руки, покраснела и сказала:
«А знаете ли вы, мистер Сидни Холл, что вы ужасно хороший человек? И за то, что вы сделали для маленькой девочки в Генуе, для индийской прачки и для незнакомой женщины в море, вас все должны любить».
Ну, ребята, тут я, братцы, очутился прямо на седьмом небе! Словом, я обнял Алису, а когда мы, значит, обручились, я спрашиваю:
«Слушай-ка, Алиса, кто тебе рассказал все эти глупости про меня? Ведь я же — как перед богом! — никому этим не хвастал».
«Знаешь, — говорит Алиса, — сегодня вечером я смотрела на море и немножко думала о тебе. И тут подошла маленькая чёрная женщина, и она мне всё это рассказала».
Мы пошли искать маленькую чёрную женщину, чтобы её поблагодарить, но нигде не могли её найти. Вот так, ребята, я и обручился на пароходе, — закончил Сидни Холл и провёл рукой по своим сияющим глазам.
— А Волшебник? — закричали детективы.