-- Генерал, а всё сделано?
-- А ты ничего так. Не только фигурка. Но и мордашка. Ничего так.
Что? Он внезапно потерял дар логически связывать слова в фразы и составлять из них предложения? Интуицией чую, что за гигантской спиной в тени притаился нашедшийся Легол. Будем играть по правилам и нечестно: помогаем друзьям и обманываем врагов.
-- Генерал, всё сделано? -- переспросила я, вырываясь из "объятий". Малур опешил, проморгался и ухмыльнулся.
-- Знаешь про принцессу, да? -- главнокомандующий отошёл на шаг, наклонился и поднял мой шлем. -- По королевскому закону, только дочь короля может родить наследника. Королева мертва. Девочка всего одна. Боевому духу королевских воинов придёт конец, если её не станет.
Шлем плавно перекочевал в мои руки, и я почесала макушку, подавая условный знак Леголу, что со мной всё в порядке, и ему следует сматываться отсюда. Нужно спасать принцессу, пока её не похитили. Как за горой в виде Малура он сможет увидеть сигнал -- понятия не имею, но ощущение его присутствия пропало. А нам остаётся только шпионить и подстраховывать в тылу врага на случай провала миссии по спасению прекрасной дочери эльфийского короля.
***
Из забытья вывел женский крик.
Жабы дружно прыгали по комнате, кидались в уже разбитое окно и в вырванную с петель дверь, побеждённо лежащую на полу. Кажется я... перестаралась. Кваканье начинало сводить с ума, и я осторожно протиснулась в коридор и, чуть не сбив по дороге ошалевшего, но практически не подавшего вида Реймуна. Запереть дверь я одновременно и хотела, и боялась. Разве тучу жаб остановит дверь? История проверенная -- у Реймуна в комнате дверь вынесли, ведь открывается она вовнутрь, а не наружу. К первому крику присоединился второй, который опознать оказалось проще. Теперь кричала Маюрано, младшая сестра Реймуна и Кентина. Если до меня доберётся юный тормаш -- парой любезных слов дело не обойдётся.
Как знала! Нетерпеливый стук кулака в дверь и сопроводительное кваканье. А ещё что-то очень громко разбилось. Я бы даже сказала, что назревает военный конфликт, но младшему из сыновей лорда Гаусельма Сальвера воевать банально нечем: его тормаш радостно скачет по поместью в поисках чего-нибудь съестного и в попытках выбраться из совсем ещё недавно чисто-белого пояса тулузы. Несмотря на совершенно бредовую, но аховую ситуацию меня прорывало на смех, который приходилось сдерживать с большим трудом. "Владыка жабьего царства", хотелось пошутить мне, припомнив, что здесь и сейчас -- это территория некоторого царства.
Стук повторился, но дверь открыли, не дожидаясь ответа. Мужская половина аристократии Сальверов вошла внутрь, созерцая скорчившуюся на полу меня. Я скрывала безумный хохот, претворяясь чуть ли не умирающей от режущей боли в животе, отсутствующей на данный момент. Реймун, как обходительный кавалер, роль которого он играет безупречно, помог подняться и довёл до кровати. Он обеспокоено поинтересовался, что произошло и почему дом наводнили лягушки? Он что, жаб от лягушек отличить не может? Этот факт возмутил до глубины души, а потому пакость больше не кажется перебором. Лорд Гаусельм стоял на пороге, а лорд Кентин исчез, оставив право разбирательств на отца и младшего брата.
-- Куда ты дела тормаш? -- максимально вежливо спросил Реймун, поглаживая меня по пояснице. Зря.
Чувство себя опустошённой, потому молча заваливаюсь на кровать и закрываю глаза. Пусть думает всё что хочет, а я отвечать не собираюсь. В конечном итоге поняв, что от меня ничего не добьётся, мальчишка встал с кровати и подошёл к отцу, что-то ему тихо сообщив. Подслушивать я не собиралась и не могла, хотя было интересно, что эти двое придумают. Если уж не по теме спасения собственного дома, то хотя бы в качестве оправдания за паршивые планы Реймуна на мой счёт. Он что-то всё же решили, и лорд Гаусельм покинул комнату, закрыв за собой дверь. Реймун, наоборот, вернулся на кровать и с лёгкой улыбкой смотрел на исходящую в притворных муках меня.
-- Здоровая, не ври, -- Реймун совершенно по-детски пихнул меня в бок. -- Мне следовало сознаться отцу, что я, игнорируя закон, что-то... чувствую к тебе?
-- Что? -- я резко подорвалась и села на кровати, реагируя на признание. -- Давай без сладких речей. Меня они не вдохновляют.
В ход пошла тяжёлая артиллерия. Видимо Сальвер догадался, что я подслушала его с лордом Гаусельмом разговор, и теперь мщу. Я же просто-напросто отчитываю, как мальчишку, коим он и является. Как только поймёт, что поёт дифирамбы в пустую, начнёт либо клясться в вечной и искренней любви, либо пытаться отвлечь внимание соблазнительными шепотками. Только бы про верность не забыл, как то обычно бывает у малолетних соблазнителей. Или вовсе говорят о любви до гроба, предполагая, видимо, о скорейшем летальном исходе девушки.
-- Ты сама позволила прикоснуться к волосам! -- взбесился Реймун, превратившись во вздорного юнца, которого я совсем недавно встретила в Приючье. -- Прекрасно знаешь, насколько интимно это согласие.
А вот я как раз-таки не знала. В подслушанном разговоре лорд Гаусельм говорил о каких-то законах, и Реймун тоже игнорирует какой-то закон. Если бы я только знала, о чём идёт речь! С лекарем Паскау Горта я изучала только язык и письменность, причём только те разделы, которые не являются общеупотребимыми, а лишь среди лордов и леди. Если высшее общество такое, сплошь избалованное и поражённое гордыней, то я в нём находиться не хочу. И эти обязательные к исполнению законы, без которых шагу не можешь ступить... не надо такого.
-- Мне всё равно, -- спокойно припечатала я, желая покинуть комнату. Следовало подумать, как разузнать о правилах и канонах.
-- Наплевательски относишься к естественным законам? -- поразился Реймун. -- Конечно, ты ведь женщина. Тебя это не касается. А то, что по твоему велению могут пострадать окружающие...