-- Не тебе, юнец, говорить о страданиях! -- не выдержав, прикрикнула я и прошипела. -- Замолчи! Слышать. Ничего. Не. Желаю.
Что о страданиях может знать фальшивая галлюцинация коматозного сна? Если это мой персональный ад, то я пройду его с гордо поднятой головой. Сальвер молчал и хмуро поглядывал на меня. Дверь в комнату заскрипела, и внутрь без приглашения вошли двое: лорд Кентин и рыжая женщина, которую я видела в одной из комнат, когда искала тормаш. Атмосфера накалялась и меня окунуло с головой в депрессивные мысли. Предчувствие, что сейчас начнут отчитывать и объяснять, насколько я неправа, не отпускало. А выслушать придётся -- двое только что пришедших загораживали выход.
-- По правде говоря, Реймун -- старший сын, первенец родителей, -- отстранённо подчеркнул Кентин, поглядывая на брата. -- Он на шестьсот двадцать лет старше меня и на тысячу двенадцать старше Маю.
-- Названному брату пять тысяч четыреста семь, -- поддакнула рыжая женщина. Это она кричала первая.
Я отказывалась в это верить. Даже осознала сказанное не сразу. Намного легче восприняла факт, что понятие "возраст" всё-таки используется в обиходе, и он насчитывает сотни лет, нежели информацию, что этому юнцу почти пять с половиной тысяч лет. На вид ему лет шестнадцать-семнадцать, не больше! А Кентину чуть ли не около тридцати. Тогда мне самой, по меркам данного летоисчисления, должно быть на сотню-другую меньше шести тысяч лет, но мне немногим за шестьдесят. Страдать арифметикой сейчас не к месту.
-- Пришлите мне бумагу и мелки, пожалуйста, -- сменила тему я, позорно сбегая с поля битвы.
Это сражение я проиграла, а враг не выведен на чистую воду. Так пусть этот побег будет считаться запланированным стратегическим отступлением для обновления и корректирования ближайших тактических ходов. Проигрывать я никогда не умела.
ГЛАВА 6: БАБОЧКИ-ЛЮБОВНИКИ
В НАЧАЛО СТРАНИЦЫ
***
Шлем натянут обратно на голову. Он надёжно скрыл цвет кожи от глаз случайных прохожих, а вот генерал таиться не стал и, легкомысленно свистя, вышагивал по направлению к центру крепости. То ли он излишне самоуверен, то ли просто сумасшедший.... Идти в пасть врагу безоружным. Точнее не совсем безоружным, но в одиночку против толпы без страха лишь из-за того, что заслужил звание, как воин? И снова я сравниваю эльфа с юным Сальвером.
Идея подработать шпионкой уже не кажется столь заманчивой.
Главнокомандующий Малур, генерал Малур... небрежно потягиваясь, звякает доспехами. Мы идём по главной улице "Феандигрога", но ни один воин не встаёт у нас на пути! То ли всех предупредил Легол, то ли все мужчины королевства -- трусы?
-- Что-то не так? -- игриво спросил эльф.
-- Тоскливо как-то, -- вздыхая, ответила я. -- Мы идём, а нас никто не встречает.
Малур расхохотался.
-- Думаешь, у кого-то хватит смелости сразиться со мной? Не только с воином, но и с магом? -- смешинки в его сплющенных широких глазах горели. -- В прошлом году я взял "Найшемус" в одиночку! Ты сама это знаешь. Вторая по величине и мощи крепость в королевстве пала всего за полчаса! Лично убедился, никто не выжил. Сколько было крови пролито этих тощих уродцев! Если бы ты только видела это! Этот кровавый пир!
Генерал привлёк меня к себе, держа на расстоянии его вытянутых рук и придерживая за плечи. Пришлось смотреть глаза в глаза. Он сумасшедший. Убийца. Психопат. Не зря я с первого взгляда на его острые черты лица и в демонически чёрные глаза так сильно испугалась.
-- Я не сомневалась в твоём могуществе, Малур, -- прошептала я, сдерживая страх глубоко внутри. -- Даже имя твоё говорит "обладающий истинной силой". Ты единственный эльф, не утративший связи с корнями. С магами и их великой силой.
Ухмылка на страшном, но прекрасном лице чудовища отрезвила. Таких монстров нет в реальности, не нужно забывать, что это -- всего лишь сон. Сон во сне и ничего более. Встреться такой маньяк в реальности -- не убежишь, проверено несколько минут назад.
-- Неужели ни капли не боишься? Совсем-совсем?
Его руки ощутимо сжали плечи, но я отставила ногу, встав в устойчивую позу "на ширине плеч", и недоумённо склонила голову. Бояться того, кого не существует? Того, кто не сможет навредить? До ужаса жутко было, когда отскабливала останки сбитых лисят с шоссе и складывала вместе их порванные шкурки, сломанные кости.
-- А должна? -- хмык в попытке подражать. -- Или ты хочешь выступить против империи?
Малур непонятно отшатнулся, будто ему только что врезали пощёчину. Такой, если выявит лазутчика, в данном случае -- меня, то казнит на месте без промедления. С меня хватит и того, что разбитый нос, по всей видимости, прощён либо временно забыт. И, как известно, всё временное всегда постоянное.
-- Если нет, то... зачем? -- спрашиваю у генерала, как у идиота. Так точно не усомнится в искренности. -- Гу?
-- Вот только не надо со мной, как с ребёнком!
Малур скривил губы, отвернулся и оскорблённо поплёлся дальше, больше не оборачиваясь. Также он не пытался вновь завести разговор, чему я, несомненно, рада. Про падение крепости "Найшемус" я ни слуху, ни духу. Это первый прокол. Генерал -- маг и сильный, притом единственный в своём роде, судя по всему. Это два. В результате, "Феандигрогу" конец -- это три.
Последнее -- мы всё-таки пришли.
Та же таверна, в которой совершилось наше с Малуром феерическое знакомство, но абсолютно пустая. Ни одного эльфа внутри: ни посетителя, ни хозяина не наблюдалось. Зато девичьего визга -- хоть отбавляй. Некой пока абстрактной ей всё ни так, ни эдак. А ещё вторая девушка умоляла её замолчать.