Представлены в сборнике и плутовские сказки, вроде сказки о «сокрушителе львов» или «хамаданском нищем». Надо сказать, что рассказы о жуликоватых нищих, ворах и разбойниках находили благодарных слушателей и читателей задолго до расцвета увлекательного жанра детективно-шпионских повествований.
Сказка о мулле Бахлуле и после царя Ференгистана относится к числу многочисленных рассказов о «мудрых простаках», наиболее известным представителем которых является Ходжа[2] Насреддин, проникший не только в современную литературу, но даже и в кино. По преданию, Бахлул (или Бухлул) — юродивый, живший во времена халифа Харуна ар-Рашида в арабском городе Куфе. Бахлул стал арабским прототипом «мудрых дураков», стал героем различных анекдотов, эротических рассказов и даже дидактических стихов. Переселение его в Исфахан времен шаха Аббаса — прием, никогда не вызывавший затруднений у сказителей, а мотив состязания в вопросах и ответах фигурирует во многих сказках: этим занимались еще Александр Македонский и некий легендарный индийский царь.
Есть в сборнике сказки, в которых герой вяжет бесконечную цепь небылиц, и сказки, представляющие версию знаменитого Шемякина суда, и просто веселые рассказы, вроде похождений «трупа» шахского шута или сказки о трех горбунах — юмор сказок подчас довольно жесток, и смерть не всегда воспринимается в них трагически.
Не будем разбирать сказочные мотивы, представленные в опубликованных переводах и кочующие по сказкам разных народов, — это дело сказковедов. Достаточно сказать, что таких мотивов много и некоторые из них широко известны: спор о том, кто оживил деревянную куклу, подбрасывание трупа невиновному соседу, жестокая принцесса, рубящая головы незадачливым претендентам и приобретшая всемирную славу под именем Турандот (жаль, правда, что здесь не представлен оригинальный вариант, в котором победивший в словесном состязании герой отрубает голову принцессе в отмщение за погубленных ею мужчин), и многие другие. Вероятно, все эти истории о хитроумных женщинах, алчных и глупых судьях-кадиях, мудрых простаках, жестоких надзирателях и одолевающих всё и вся простых людях доставят удовольствие читателю.
Нужно сказать несколько слов и о волшебных сказках, также вошедших в этот сборник. Для многих персидских волшебных сказок характерна довольно постоянная схема: у бездетного падишаха чудесным образом рождается сын, жизнь которого полна приключений и странствий в поисках возлюбленной. В конце концов царевич счастливо утверждается на отцовском троне. Эта более или менее стандартная сцена может заполняться самыми разнообразными событиями, и сказка такого типа часто разрасталась до размеров романа. Главным героем, как правило, выступает младший брат, а состав действующих лиц почти неизменен и характерен для большинства волшебных сказок[3]. Это бродячие дервиши, обладающие чудодейственной силой и спасающие героя из самых безнадежных ситуаций; купцы, ведущие караванную и морскую торговлю с дальними странами и экзотическими островами; злые старухи колдуньи, творящие разные безобразия, но в конце концов побеждаемые; прекрасные царевны, иногда мудрые и многоопытные, несмотря на невинность, иногда совершенно нейтральные и не играющие активной роли в повествовании; добрые или злые везиры и т. п.
Сверхъестественные силы принимают самое деятельное участие в развитии фабулы, и ни одна волшебная сказка не обходится без внушительного набора джиннов, дивов, пери, гулей и других представителей арабско-иранского «пандемониума», который был унаследован исламом из древних народных верований. Не забыты в сказках и говорящие птицы и животные, которые сообщают героям различные тайны, способствующие успеху.
Действие, как правило, происходит в фантастических странах. Часто это Китай (Чин и Мачин), но Китай очень своеобразный и, помимо фантастического элемента, ничем не отличающийся от Ирана; в такой же роли выступает и Каир (Миср). Дворцы, возникающие и исчезающие в мгновение ока, райские сады в пустынях, чудесные и таинственные острова, зловещие руины, заколдованные колодцы и пещеры — таковы обычные места похождений героев волшебных сказок.
Встречаемся мы в них и со знакомыми мотивами — та же принцесса Турандот, превращения людей в животных, чудесные оживления, волшебные дубинки, отгадывание загадок, завистливые братья и т. п.
2
Ходжа — почетный титул, дававшийся только гражданским и духовным высокопоставленным лицам: оптовым купцам, ведущим заморскую торговлю, министрам, вышедшим из ученого сословия, главам духовных орденов. Титул встречается в Иране с XII в., но в XVIII—XIX вв. его обычно носили евнухи шахских гаремов.
3
См. об этом книгу: Е. М. Мелетинский,