— Хорошо, очень хорошо, — обрадовался садразам, — приведите сюда эту старуху.
Везир привел старуху. Садразам дал ей волшебный сундук и сказал:
— Слушай, старуха, что я тебе скажу. Вот в этом сундуке три рукоятки. Если повернешь правую — сундук поднимется вверх, если повернешь левую — будет опускаться, а третьей рукояткой ты сможешь направить полет в любую сторону, в какую захочешь.
Старая колдунья взяла сундук, повернула правую рукоятку и, когда сундук взлетел, стала высматривать сверху, куда тянется река, где ее исток. Колдунья летела вдоль реки, которая скоро совсем сузилась и превратилась в ручей. А ручей вытекал из сада Фереште.
Старуха повернула левую рукоятку, вышла из сундука за садом, нашла калитку, постучалась.
— Кто там стучит? — спросила Фереште-ханум.
— Душенька-ханум, я старая женщина, чужестранка, сбилась с пути, иду на поклонение к святым местам, дороги не знаю, позволь передохнуть часок-другой в твоем саду!
— Какая-то старушка собралась в паломничество — говорит Фереште Мохаммеду, — да сбилась с пути, хочет передохнуть часок-другой. Давай впустим ее! — Сказала это Фереште и впустила старуху.
Мохаммед и Фереште в это время как раз обедали, предложили поесть и гостье.
— Ешь, матушка, только не знаю, понравится ли тебе наш обед.
Старуха уселась в дальнем углу сада и поела. Покончила с едой и скорей побежала на кухню, помыла посуду.
Пришла Фереште на кухню, видит: а старуха все там помыла, почистила и пол подметает.
Фереште говорит:
— Зачем ты утруждаешь себя, матушка? Ты ведь устала, отдохни.
— Да буду я жертвой за тебя, родная, я устала от безделья! Если разрешишь, останусь здесь два-три дня, помогу тебе по дому, и мою усталость как рукой снимет, и к местам здешним пригляжусь, дорогу найду.
— Оставайся, матушка, я рада буду, все время прошу бога послать кого-нибудь сюда, а то словом перемолвиться не с кем. Оставайся у нас два-три дня, пока не отдохнешь хорошенько.
Довольная старуха осталась в саду Фереште. Ночью Мохаммед пришел к Фереште и сказал:
— Ты ведь говорила, что старуха останется тут часок-другой, почему же ночевать осталась?
— Я разрешила ей, — ответила Фереште. — Ей ведь негде больше переночевать, она чужая в этих местах, и нет у нее другого пристанища. Пусть побудет. Я тут одна, будет мне с кем поговорить, кстати, и по дому мне поможет.
— Раз тебе хочется, пускай остается, только боюсь я ее, дурной у нее глаз. Сдается мне, что она хочет убить меня, а тебя — похитить.
— Не дай бог, что за мысли пришли тебе в голову! Ты ведь не комар, чтобы старуха могла тебя так просто убить, да и я не ребенок, как она может унести меня, похитить?! — возразила Фереште.
Через несколько дней старуха знала все тропинки, все углы и закоулки сада, как будто она здесь все годы провела.
Однажды Фереште сказала старухе, что хочет сходить в баню, и попросила ее сготовить обед, пока она вернется.
— Слушаю и повинуюсь, свет очей моих, — сказала старуха, — сготовлю, как велишь.
Она пошла на кухню, сготовила обед. Потом расстелила посреди сада ковер, разложила на нем подушки — приготовила все для отдыха Фереште и Мохаммеда. А в свою стряпню она подсыпала сонного зелья.
Сели Мохаммед и Фереште обедать, не успели проглотить первый кусок, как повалились без памяти.
Старуха принесла кухонный нож, отрезала Мохаммеду голову — от уха до уха. Потом подхватила лежавшую без сознания Фереште, уселась в волшебный сундук и полетела в сторону Мисра.
Фереште стала пленницей шаха Мисра, а тело Мохаммеда осталось лежать в саду.
Посмотрим теперь, что делал тем временем садразам. Он прождал терпеливо сорок дней и, не дождавшись возвращения Мохаммеда, сказал себе: «Все три сына падишаха были мне как родные дети. Я должен пойти и разыскать их. Или найду их, или сам погибну!»
Садразам оставил вместо себя своего сына и, вскочив на коня, выехал из города через те же загадочные ворота.
Он двигался по следам конских копыт и ехал, пока не доехал до речушки, — там следы обрывались. Хорошенько осмотревшись, он увидел меч Мохаммеда, воткнутый в землю у самой воды.
Он взял меч и заметил на рукоятке слова, написанные Мохаммедом:
«Эй, садразам, под этой чашей есть дверь, открой ее и спустись вниз, иди по проходу, пока не дойдешь до меня».
Садразам помянул бога, спустился вниз и прошел длинный проход, в конце которого пробивался свет. Очутившись в саду, он увидел тело Мохаммеда, валявшееся посреди сада. Голова лежала рядом, из горла текла кровь, — видно, его только что убили.