В сказках мы постоянно сталкиваемся с обозначениями сторон света. Спустившийся с небес бессмертный старец советует героям сказки «Жены в зеркале» обратить зеркала на юго-запад, чтобы увидеть суженых им невест; в сказке «Женщина-лисица» девушка-оборотень, прощаясь, наказывает своему возлюбленному, чтобы он шел искать ее на юго-запад. Юго-запад упомянут тут явно не случайно. В древнекитайской гадательной «Книге перемен» (VIII–VII вв. до н. э.) говорится: «Благоприятен юго-запад, там свидишься с добрым человеком». Представление о юго-западе как о стороне, где должна состояться приятная герою встреча, сохранилось в народе и поныне. «Неблагоприятен северо-восток», — читаем мы в той же книге и понимаем, что также не случайно злой дракон в сказке «Лис-оборотень» прилетает с северо-востока. Особо следует сказать о западе. Там находилось, по древним представлениям, царство мертвых. «Вернуться на запад» означало по-китайски «умереть», и когда старуха в сказке «Отворитесь, ворота каменные!» указывает героям путь на запад, они и попадают в иной мир, находящийся в горной пещере. Когда героиня сказки «Волшебная картина», которую унес злой оборотень, наказывает передать любимому, чтобы искал ее в «Западной стране», — это значит, что он должен отправиться в страну мертвых.
События в китайских сказках часто связаны с какими-либо датами — обычно праздниками старого сельскохозяйственного календаря. Живительные приключения происходят с героями или в Новый год, или в праздник Фонарей, или в особые дни поминовения усопших предков. По этим праздникам ведется в сказке счет течению времени в мире людей. В ином мире и время другое — это четко осознается сказочниками. Вроде бы совсем недолго пробыли в другом мире муж и жена из сказки «Отворитесь, ворота каменные!», а на земле «не век и не два минуло».
Волшебные сказки китайцев, как и некоторых других дальневосточных народов, отличаются особой «приземленностью» сказочной фантастики. Действие в них никогда не происходит в некотором царстве — тридесятом государстве, все необычное, наоборот, случается с героем рядом, в родных и знакомых сказочнику местах. Многие из вошедших в сборник волшебных повествований записали фольклористы Дун Цзюнь-лунь и Цзян Юань в глухом уезде Ишань провинции Шаньдун. Здесь же, в Ишаньских горах, случаются с героями сказок всякие чудеса. Но дело не только в более или менее точной локализации места действия сказки, а и в чрезвычайно характерном сочетании в них сложного вымысла с реальным бытом героев. Самое невероятное часто выписывается с такими подробностями, чисто бытовыми, а подчас и натуралистическими, что перестает казаться таким уж невероятным. Именно в этом, как представляется нам, принципиальное отличие сказочной фантастики китайцев от безудержной и совсем не приземленной фантастики индийских или, например, арабских сказок.
Раздел волшебных сказок включает повествование об удивительных приключениях мастеров. Здесь использованы отдельные сказочные мотивы (путешествие героя в брюхе рыбы, встреча с великаном и другие), но сюжета, характерного для сказки, в нем нет. Ближе всего это повествование к авантюрным сказкам, но, в отличие от них, оно изобилует волшебными приключениями. Эта удивительная история, явно сложившаяся в позднее время (недаром в ней упоминаются даже пароходы!), интересна как рассказ о забавных приключениях мастеровых людей в разных мирах и странах, приключениях, чем-то напоминающих путешествие Гулливера или удивительные похождения героев романа китайского прозаика XIX в. Ли Жучжэня «Цветы в зеркале».
Раздел бытовых сказок, среди которых есть и сатирические, открывается сказками «Волшебный чан» и «Красивая жена»; они построены по законам сказки сатирической, хотя главную роль пока еще играют волшебные предметы. В других сказках бытовые элементы вытеснили все волшебное. Среди них есть немало сюжетов, известных во всем мире. Где только не рассказывают сказку о глупце, который делает все невпопад! На похоронах он кричит: «Таскать вам не перетаскать», а на свадьбе — «Канун да ладан». Его китайский «собрат» («Глупый муж») поступает почти так же: набрасывается с руганью на похоронную процессию, а носильщикам расписного свадебного паланкина предлагает помочь гроб донести. Кончаются такие сказки всегда одинаково: в русской сказке дурак оказывается избитым, а в китайской — его поддевает на рога разъяренный бык.
В китайских сатирических сказках читатель найдет еще один чрезвычайно популярный в разных литературах сюжет: спрятанный в сундуке любовник. Едва ли не впервые он встречается в знаменитом «Океане сказаний» индийского писателя XI в. Сомадевы; мы находим его потом в новелле десятой дня четвертого «Декамерона» Боккаччо и во многих произведениях русской литературы XVIII–XIX вв., начиная с анонимной «Повести о Карпе Сутулове». Жена купца Сутулова так же, как и героиня китайской сказки, ловко обманывает домогавшегося ее архиепископа, сталкивая его с другими притязателями и запирая в сундук. Характерно, что и в китайской сказке в сундуке оказывается настоятель монастыря, то есть лицо духовное.