— Господин …
— Альм, просто Альм, — тряханул мальчишка русой головой.
— Прошу вас, Альм и вашу … спутницу. Мы тот час же известим Ойхо, а пока по его распоряжению сопроводим вас в гостевые покои.
У Айры в самом что ни на есть прямом смысле отвисла челюсть. Так она и стояла несколько мгновений, как глупая кукла — глаза круглые, рот раззявлен, просто позор для благовоспитанной барышни. Но как? Это за какие такие заслуги?
— Я же говорил, — подмигнул паренек, когда она подняла на него ошарашенный взгляд, — мы с ним старые приятели.
Стоило, пожалуй, признать, что Айра ни виверна не понимает ни в драйгах, ни в эльнах.
Страж быстро отдал распоряжение расторопному мальчишке, и тот повел их в небольшой дом, оказавшейся своеобразной почтовой станцией. Пока готовили их экипаж, гостей (а они с Альмом неожиданно обрели этот почетный статус) накормили наваристой острой мясной похлебкой и вкуснейшими лепешками из сладкого маиса. Айра уже успела забыть, как же это вкусно.
Экипажем оказалась открытая повозка, в которую была впряжена пара свежих сильных корриденов. Животным явно не терпелось отправиться в путь. Они нетерпеливо били копытами, фыркали и тихонечко ржали. Управлял повозкой пожилой драйг, до того неразговорчивый и с таким неподвижным лицом, что последнее казалось восковой маской.
Повозка шла неспешно, легкий теплый ветерок, несущий в себе ароматы цветов, зелени и нагретой на солнце земли, приятно освежал, и у Айры было достаточно времени, чтобы осмотреться, и понаблюдать за жизнью новой земли этого странного племени.
Она знала, конечно, что новые владения драйгов — земля И-Драйг-Гул — расположена между двумя горными хребтами, в широкой долине реки Та-Хиль, но даже не представляла себе сколь огромной является долина. Сейчас если посмотреть влево, далеко вдали видны были горы — невысокие, широкие, зеленые, совершенно непохожие на острые безжизненные Скалистые, самой же реки отсюда и видно не было, не говоря уже о второй цепи гор. Широта и простор — так бы Айра могла описать общее ощущение от этой картины. И зелень… пышущая зелень вокруг.
Вдоль дороги, проложенной явно не так давно, повсюду шли работы: возводились здания из серого или бежевого камня, распахивались и обрабатывались поля. Среди встречающихся им по пути народа, попадались как сами драйги, так и обычные эльны. Последние, насколько могла судить девушка, являлись специалистами и активно обучали первых премудростям равнинной жизни.
Женщины и дети тоже были здесь. Но держались, как и в горах, особняком, к мужчинам почти не подходили. Айра невольно залюбовалась ладными женскими фигурками. Все женщины крылатого народы были стройны, выносливы, невысоки ростом, и хоть не могли похвастаться пышностью форм, зато присущая им грация и гибкость позволяли даже в преклонном возрасте двигаться легко и плавно. Одетые в традиционные одежды драйгов, среди зеленых лугов, они выглядели диковинными сказочными птицами в своих пестрых длинных платьях и накидках с яркими, дерзкими узорами. У незамужних девушек по нижнему шву рукавов нашита была бахрома, и когда они взмахивали руками (танцуя, работая или играя с младшими братьями и сестрами), казалось, что дивные птицы вот-вот взлетят.
Когда Айра жила в Скалистых горах, она знакома была с некоторыми женщинами драйгов. Никто и никогда не назвал бы их слабыми. Неоткуда было взяться боязливости и мягкости в этом племени. Слабые просто не выжили бы в тех условиях, в которых пришлось жить их предкам. И, если надо было, женщины могли встать плечом к плечу с мужчинами в бою, и детей своих защищали до последнего, подобно горным орлицам. Их слегка пассивная роль в жизни племени объяснялась очень понятным общественным договором: роль мужчин — держать внешнюю линию обороны, роль женщин — вторую и последнюю. Поэтому, что бы ни делали представительницы прекрасной половины драйгов — готовили ли пищу, возились ли с детьми, шили ли одежду, их лица были напряжены, а за каждым вошедшим в их дом следили, не отводя глаз ни на секунду, готовые в любой миг заслонить, увернуться, нанести страшный удар.
Единственное, в чем уступали женщины драйгов мужчинам — это в количестве рискнувших совершить оборот. Таких среди первых было мало. Слишком опасно это было, и могло плохо отразиться на способности вынашивать детей. Но все равно находились те из женщин, кто осмеливался на подобный шаг. И если они выживали после обретения своей животной формы — луна, то считались воительницами, и могли жить более свободно, и в битву вступать в первых рядах наравне с мужчинами.