Так она и вела сама с собой бесконечный бесполезный диалог, пока дух сновидений наконец не смилостивился и не принял ее в свои объятия.
Утром, после завтрака, Айра вызнала у Нуми, что Альм вместе с Ойхо и несколькими важными драйгами отбыли по делам и обещались быть ближе к вечеру. Раздосадованная, она хотела было взяться за тетради и конспекты и попытаться восстановить утраченные записи, когда легкий ветерок, прилетевший со стороны приоткрытого окна принес ей столь знакомые мелодичные звуки. Она тотчас же кинулась к окну и разглядела-таки в одном из закоулков парка, подальше от главных дорожек, золотисто-каштановую макушку.
Нуми, разумеется отправилась в парк с ней. Но препятствий не чинила и держалась на удалении. Айре того и было достаточно. Когда она приблизилась, тихая музыка смолкла и на девушку выжидательно уставились два янтарных глаза.
— Нерх, привет! — она помахала парню рукой в надежде, что тот ее признает, — у тебя здорово получается. И уж точно лучше, чем у Альма. Можно я тут посижу… послушаю?
— Спасибо, — кивнул тот и продолжил играть.
Девушка решила, что это вполне может сойти за разрешение. Она позволила себе раствориться в льющейся из-под пальцев мелодии, стараясь ни о чем не думать. И даже начало получаться. Она почти ощутила прохладное дыхание высотного ветра на своем лице и упругую твердость воздуха под воображаемыми крыльями, когда неожиданный вопрос молодого драйга вернул нее на землю:
— Вы ведь приехали из Линтона? — спросил тот, не переставая играть, разве что мелодия стала тише да неторопливее..
— Да, я учусь… училась там в университете и, скорее всего, буду там же работать.
— Я тоже скоро уеду учиться к эльнам. В Линтон или в столицу, отец пока не принял окончательного решения.
— Тебе этого хочется?
Парень странно посмотрел на Айру, будто она спросила что-то не то. Но ответил вполне обычно.
— Да, пожалуй. Это будет интересный опыт.
Да уж, девушка помнила, чем обернулся в свое время для Ойхо подобный «опыт». Сейчас, конечно, отношение к драйгам несколько лучше, но и мальчишка совсем еще юн.
— Ты, наверное, необычный драйг, — покачала она головой, — так молод, а тебе уже поручают столь ответственное дело, да и оборот ты уже освоил.
Она не ждала ответа, просто слушала мелодию, ставшую вдруг чуть более напряженной, и поэтому удивилась безмерно, когда Нерх спустя какое-то время произнес, все так же не прерывая игры.
— В моем обороте нет ничего доблестного. Он был совершен не ради славы, а чтобы сбежать от боли.
— Сбежать… от боли?
В представлении Айры оборот и был болью — изматывающей, ломающей, вытягивающей все жилы и выкручивающей суставы. Не все драйги выживали после подобного.
— Речь о другой боли — внутренней, — Нерх правильно понял ее изумление. — Я не сумел справиться с ней после гибели матери и, чтобы заглушить, решился на оборот. Я тогда вообще плохо соображал, что делаю…
Спокойный мерный рассказ юноши под тихо льющуюся музыку создавал ощущение нереальности, словно речь шла о старом предании, а не о недавних событиях.
— … но, к удивлению своему, выжил. И даже легче стало… Лунам позволено чуть больше, чем нам в своем эльнийском виде, и на жизнь и смерть они смотрят немного иначе.
Нерх замолчал, да и девушка не знала, что можно сказать после такого. Поэтому просто продолжила слушать светлую, слегка печальную мелодию. А позже, когда юноша, повинуясь зову старших, удалился, вернулась в свои покои и занялась тем, чем и планировала до этого: разбором записей и конспектов. И найдя в своих прежних выкладках ошибку, так увлеклась, что даже не заметила, как настал вечер.
— Айра! — раздалось внезапно под окнами. Девушка выглянула и обнаружила там единственного представителя рода эльнийского, которому позволялись здесь столь вольные поступки. — Спускайся вниз, пойдем полопаем!
Нуми, не спрашивая ни о чем, отконвоировала ее прямо к покоям Ойхо. К некоторому облегчению самой Айры, в знакомой уже комнате сидел один Альм и, не теряя времени даром, уписывал за обе щеки острую похлебку с аппетитными круглыми пирожками.