В общем, всю дорогу до стен Феарна Лайла с Альмом придумывали приветственную речь. Два раза чуть не подрались, один раз кандидатка в невесты, спрыгнув с телеги, пешком вознамерилась домой возвращаться, пришлось идти за ней и извиняться. Три раза мальчишка уклонялся от подзатыльника, пару раз не успел. Но, в итоге, речь была готова, и даже Льдинка, слушая ее, разражалась ехидным ржанием.
Народа на дороге становилось все больше. Кто шел погулять да полюбопытствовать, а кто и поучаствовать в Отборе. На телегах, возках, а то и пешком, шли и ехали разрумяненные, разукрашенные невесты в самых лучших своих нарядах.
Не доезжая до самих врат, мастер Тревор остановил повозку, неловко обнял Лайлу, хлопнул по плечу Альма так, что тот чуть не улетел в канаву.
— Ну, давайте. Чтоб все хорошо прошло! — говорить сапожник был не мастак, но переживал за работничков своих от души.
— Все сделаем в лучшем виде! — пообещал подмастерье. — Феарн вздрогнет.
Мастер с сомнением крякнул, развернул повозку и, осенив на прощанье их знаком Заступника, поехал назад.
Город гудел как разбуженный улей. Поток прибывавших вынес их к главной площади, где отстроены были аж три помоста, чтобы первый день Отбора прошел быстрее да на народные гулянья времени побольше осталось. Отстояв очередь к одной из импровизированных сцен, записавшись в список кандидаток («номер сорок пять, прошу не опаздывать») и получив желтый круглый жетон участницы, Лайла с Альмом решили побродить по торговым рядам да поглазеть, что в городе спросом пользуется.
Первым делом Лайла подалась, конечно, в ряды с одеждой, посмотреть на работу других вышивальщиц, поискать новые темы для узоров и орнаментов. А затем пришлось заглянуть в едальные, где торговали леденцами, карамельными фруктами, орешками в меду, пирогами и тефтелями на шпажках. Мелкий поотстал, позарившись на пряники с вареньем. Да и Лайла, хотя и не горела желанием сюда идти, все же поддалась общему настроению и решила угоститься.
Пока девушка разглядывала лотки с едой, выбирая на что бы позариться, в начале ряда показались трое молодых людей в синих мундирах стражи. Двое из них шли вполне спокойно — коренастый шатен с крючковатым носом что-то объяснял высокому брюнету. Тот кивал, делая вид, что внимательно слушает, сам же с любопытством смотрел по сторонам и то и дело угощался из кулька жареными каштанами. А вот шедший впереди светлый до снежности блондин Лайле не понравился совершенно. Таких хамоватых беспардонных типов она на дух не переносила. Он шел, обшаривая взглядом каждую симпатичную девушку на своем пути. То присвистывая, то бросая вослед похабные замечания. По Лайле его взгляд слегка мазнул было, но зацепился за желтый кругляш участницы.
— Рай, посмотри-ка сюда. Эта бледная немочь тоже хочет в невесты. А одета — аж плакать хочется, — он притворно покачал головой.
— Ага, вот этим и займись на досуге. — Альм вынырнул из толпы как злой дух из бутылки и, жуя пряник, продолжил. — Рыдай, потому что такая девушка как Лайла на невоспитанного хама и не взглянет.
У белобрысого от этой неожиданной отповеди даже лицо вытянулось.
— А что до «бледной немочи»… — лениво растягивая слова вступила в диалог рассерженная Лайла, — тут мне до вас как до столицы и обратно. Вы ж с белой стеной сольетесь, если глаза прикроете..
— Прирожденный гений маскировки в сугробах, — хохотнул мальчишка.
— Ах вы! — взвился беловолосый. — Да я вас… — и, верно, кинулся бы на Лайлу и Альма с кулаками, а то и с чем поопасней, но был тотчас остановлен своими приятелями. Почти одновременно две руки легли ему на плечи, и брюнет, усмехнувшись, произнес
— Угомонись, Зерд. Ты получил достойный отпор. — А затем повернулся к вышивальщице и отвесил легкий поклон.
— Госпожа Лайла, прошу, простите моего друга. Он не всегда бывает так несдержан. Желаю вам удачи в Отборе.
— Спасибо. — Лайла не удержалась от ответной вежливой улыбки.
— Так, нечего тут расшаркиваться, нам еще готовиться надо, дел невпроворот, — забеспокоился Альм, подхватывая подругу под локоток и подталкивая по направлению к главной площади.
Отбор уже начался. Пока друзья пробирались через толпу, на трех помостах во всю расхваливали себя участницы из первой десятки — кто пел, кто танцевал, кто читал стихи своего сочинения, но большинство, как мастер и говорил, надеялись на наряды да уборы и просто павами ходили по сцене. Красиво, но скучно. Хотя пара девушек Лайле понравилась — одна просто очень яркая, красивая — огненно-рыжая и глаза синие-синие. Такой и делать ничего не надо — захочешь — не забудешь. А она еще и пела, с огоньком, ножкой притоптывая. А вторая — мелкая, с виду неказистая — до того горластая оказалась да на язык бойкая, что живо напомнила Альма. Хлопали ей, кстати, не меньше, чем красавице.