Когда пошли на сцену двадцатые номера, Лайла со своим верным сопровождающим прошли в специально отведенный шатер для участников, готовиться. Вышивальщица вынула из котомки свою гордость — длинные, выше колена, сапоги из темно-красной бархатной кожи. Шнуровка сверху донизу хоть и отнимала много времени, зато позволяла по ножке идеально сапог подогнать. А по бокам Лайла черной шелковой паутиной вышила узоры — цветы яблони и побеги тростника — знаки Прекраснейшей и Хранителя. Няня ей всегда говорила, что эти двое руки над ней держат, оттого и дар у Лайлы небольшой, но ценный — самая грубая ткань или кожа перед ее иглой становятся мягче ситца, а нити цветные без узлов в одну соединяются. И узоры она придумывать горазда, ни разу не повторилась. Эх, нянюшка…
Девушка закончила шнуровку второго сапога, оглядела свою работу и вздохнула украдкой — жаль, под юбкой и половины этой красоты видно не будет. Но это полбеды, а вот то, что чересчур тихо вокруг — это настораживает. Опыт говорил, что если Альма не слышно более пяти минут, надо срочно идти за поленом или розгами. И точно — паршивец на сей раз забился в угол вместе с котомкой и занимался тем, что отчаянно кромсал своим карманным ножом ее, Лайлы, почти-самое-нарядное платье.
— На, надевай. Потом спасибо скажешь, — он впихнул ей в руки оскверненный наряд прежде, чем она нашла хоть какие-то слова.
— Я тебе скажу, — зашипела было мастерица, но в платье облачилась, чтобы оценить масштаб бедствия. Сзади оно не пострадало, а вот спереди подол был отхвачен так, что еле прикрывал верхний край сапог. Смотрелось не вполне прилично, но, на удивление, интересно.
— Во! Совсем другое дело. — Альм придирчиво оглядел свою работу и всю фигурку Лайлы в целом. — Малевать тебя не будем, и так сойдет. Запомни, — наставительно поднял он указательный палец вверх, — у зрителей должны остаться в памяти твои сапоги и название мастерской, где их делают.
— Да я пока помирать не собираюсь, — фыркнула девушка.
— А мы тебе и не дадим так просто он нас смыться, — серьезно заявил нахаленок.
— Номер сорок пять, госпожа Лайлин Тарлион! — возвестил глашатай..
— Тарлион?.. Тарлион… из благородных, поди… — раздались голоса.
— Ну все, бежим… — Альм схватил девушку за руку и потащил из шатра на помост… Давай, Лайла, получай свои пять минут поз… в смысле славы… и извиняй, если что… — С этими словами мальчишка буквально выпихнул Лайлу к зрителям, откуда только силы взялись.
Та вылетела на сцену как пробка из бутылки, затормозила у самого края, неловко взмахнув руками. Заскучавший было народ оживился. Передние ряды сразу с любопытством уставились на предъявленную им расшитую красоту. Лайла еще и каблуками прищелкнула, внутренне негодуя на поганца. Толпа меж тем загудела..
— Поглянь! Так спешила, аж запыхалась.
— А вырядилась-то, во бесстыдница!
Говорить что-то в таком шуме было невозможно, поэтому девушка заложила в рот пальцы и громко, по-разбойничьи, свистнула. Ну, хоть какая-то от общения с Альмом польза.
Толпа от такой неожиданности притихла, Лайла же, не теряя времени даром, заголосила, набрав в грудь побольше воздуха:
— Перед вами вышивальщица самого лучшего сапожника округи, мастера Тревора. И то, на что пялится сейчас вот этот усатый господин…
Девушка подождала, пока прокатится волна усмешек
— … я про сапоги, если что, — она проделала несколько маленьких танцевальных па, демонстрируя обувку. — Это пример нашей с ним работы. Также принимаются заявки на ремни, сумки, жилеты и перевязи.
Последнее Лайла проговорила быстрым заученным речитативом.
— Почему вы думаете, что достойны быть Главной невестой Феарна? — задал глашатай обязательный вопрос.
— Потому что у меня для этого все есть, — покрутилась вокруг себя Лайла. — Например, наилучшим образом подходящие Главной невесте… сапоги от лучшего сапожника округи мастера Тревора. Скидки постоянным заказчикам, индивидуальный подход и точность исполнения.
— Каков ваш идеал будущего супруга?
— Добрый, щедрый, с хорошим вкусом, — принялась загибать пальцы вышивальщица. — Такой точно не пожалеет денег на лучшие товары от мастера Тревора. Тем более, что цены пока весьма умерены.
В толпе послышались смешки. Народ тоже желал поучаствовать в такой забаве.
— Слышь, вышивальщица! — крикнул кучерявый парень. — Ты в невесты хочешь или сапоги продавать приехала?