— Жила бы счастливо и в ус не дула — буркнула я, но выбираться из объятий не спешила, в них оказалось очень уютно и спокойно.
— Ну и зачем тебе все это? — собрав брови в кучку, требовательно обратилась к все еще улыбающемуся Рэну.
— Как зачем? Где я найду еще одну такую бойкую, энергичную деву, которая, к тому же, терпеть не может светские забавы? — удивился он и добавил уже серьезно: — И еще затем, что я не хочу больше ощущать свою беспомощность, стоя полночи у закрытой двери, за которой плачет любимая женщина. После свадьбы с тобой плачет.
И он поморщился, отгоняя неприятные воспоминания. А я зависла. В голове крутилось только одно слово… то самое, на букву «лю».
— Я храплю во сне! — вместо этого заявила неожиданно для себя.
— Я постараюсь это пережить, — улыбнулся муж и утвержденный любовник. — По счастью, сплю я довольно крепко.
Вот и конец всей этой истории.
Ах да, чуть не забыла. Переживания по поводу моего короткого человеческого века пресек на корню Йени, так и не сделавший до сих пор мне подарка по случаю свадьбы.
— Прости меня, Виррэн, — задумчиво сказал Его Величество, с сочувствием глядя на мужа, и тыкнул царственным пальцем в мою сторону: — но терпеть это недоразумение тебе теперь придется долго. Может, ну ее?
— Ни за какие сокровища Королевства, — улыбнулся муж.
И Йени взмахнул рукой.
— Что ж, сам виноват. Ну, живите долго и счастливо! Так ведь говорится в твоих дурацких сказках?
Старые сказки Королевства
По вечерам, когда только-только начинает темнеть, бабушка Найя разводит костёр. Вешает над ним большой котел и начинает готовить наваристую рыбную похлебку. Крошит овощи, добавляет крупу, сыпет соль, пробует, снова подсыпает, кидает в кипящую воду пучки духмяных трав. А как огонь прогорит, а похлебка уварится, бабушка Найя закапывает в угли картошку. И это знак окрестной детворе — они уже тут как тут, рассаживаются на бревнышках вокруг костра и ждут, ерзая от нетерпения. Нет в округе похлебки вкуснее, чем у старой Найи, и историй интереснее.
Урчит в животе у вечно голодного Каста, смеётся над ним рыжая Сахинка, а маленькая Марика замирает под боком у старшей сестры и боится упустить хоть одно слово.
— Ну что, наелись, озорники? — спрашивает Найя, когда стук деревянных ложек о тарелки затихает. Наступает время печеной картошки да сказок.
— Что же вам сегодня рассказать-то? — задумчиво произносит Найя, передавая мальцам горячие, в угольной корке, картофелины.
— Бабушка, давай про старых Королей — просит Арыся, а остальные пострелята восторженно поддакивают. И яркие угольки костра звездами отражаются в широко распахнутых глазенках.
— Опять про них? И дались вам эти Короли, будто других историй нет, — ворчит старуха (а если приглядеться повнимательнее, то и не старуха вовсе, так… не очень молодая женщина). Но даже Марика знает, что она просто так бурчит, для порядка. Эту сказку она сама любит и каждый раз рассказывает ее чуть иначе. Обрастает история новыми штрихами и подробностями.
— Да что с вами поделать, — машет рукой Найя. — Слушайте, сорванцы.
Давным-давно, когда земля была пропитана чарами, что слоеный пирог сладким кремом, а эльны по силам были почти равны богам, не было над ними правителей. Но земель прирастало, эльнов становилось все больше, а отношения меж ними все запутанней. И стало понятно, что нужны те, кто может направлять да указывать верный путь, иначе все созданное погрузится в хаос. Но вот беда — каждый считал себя достойным править, никто не хотел подчиняться. Начались ссоры, смертоубийства. Земля стонала от боли, ветер пропах горьким пеплом и кровью, небо солеными дождями оплакивало неразумных своих детей. Тогда вмешались боги и рассудили так:
— С тех, кому многое дано, многое будет спрошено. За великую судьбу и плату возьмем мы немалую — жизнь, ибо нет ничего ценнее. Каждый, кто хочет править, должен возлечь на алтарь из риона и собственной рукой пронзить себе сердце. Пусть жребий определит, кто вернется к нам Королем или Королевой, а кто обратится в камень на веки вечные.
Остановились эльны в недоумении, прекратились тут же битвы, ибо плата была страшна. Но находились среди них те отчаянные, которые не побоялись. Восходили они на алтарь и лишали себя жизни. Много их было, не один десяток. Жребий бросала богиня судьбы. Плакала, билась в слезах — там на алтаре лежали и ее дети — но ничего не могла изменить. Только пятеро прошли испытание и вернулись, остальных похоронили с почестями. Те пятеро и стали первыми правителями. Пять легендарных правителей Королевства — три короля, две королевы. Говорят, что вернул жребий самых достойных. Так ли это, кто сейчас скажет.