"Оно для всех закон", - подумал Президент, укладывая кремлевскую трубку.
Усама бен Ладен огладил бороду и вычеркнул саммит из перечня намеченных целей. Затем взял очередной конверт, накрошил туда белой пудры из бороды, нацарапал: "США, Техас, ранчо..."
47. На улице - Сезам!
- Откройся, Сезам!
Тишина.
- Откройся, ты... Персик? Дынька? Оливка?
Гробовое молчание.
- Да я же знаю, что все-таки - Сезам!
Ни звука.
- Тыковка?
Ни слова.
- Свеколка?
Ни смешка.
- Сезам, ну откройся же!...
Похоронное безмолвие.
- Сезам, в бога душу мать, открывайся!
Презрительное затишье.
- Сезам, ну хотя бы чуть-чуть приоткройся...
Чадра откинулась волосатой рукой. Из женских одежд высовывался Одноглазый Хасан. Он протянул руку и отобрал у Али-Бабы винтовку со штыком.
- Верещагин, не заводи баркас! - успел прокричать Али-Баба.
Но его уже пригвоздили штыком к булыжной мостовой, а голос Окуджавы запел за кадром: "Спой! Песенку! Всем Друзьям! На улице Сезам, на улице Сезам!"
Баркас приближался, медленно переваливаясь.
Бурлила пена.
Сорок разбойников спешили на помощь Хасану, высматривая с лошадей кресты на дверях омоновцев и собровцев.
"Сейчас поближе подойдем", - пробормотал Верещагин.
48. Нарния навсегда
- И здесь наступают последние дни, - сказал Король Эдмунд.
- И здесь? Это не та ли Нарния, куда мы попали, когда умерли?
- Нет-нет, - пробормотал Король Юстас. - Так странно... Так много миров... По-моему, это какая-то не та Нарния...
- Однако это Нарния, я вижу сатиров, - настойчиво констатировал Король Питер. - Они напуганы. Враг рыщет по нашей земле...
- Но Лжепророк повержен в миг своего торжества.
Вокруг простиралась изуродованная Нарния - вырубленная, выжженная, вытоптанная, затопленная. Сгущались сумерки.
- Мы дождемся Аслана, - твердо сказала Королева Люси. - Я знаю, что он придет. Кто не служит Аслану, тот служит Таш...
- Великий Лев Аслан уже близко! - закаркали вороны и запели другие птицы и насекомые.
- Аслан! Аслан! Аслан! - со всех сторон, из зарослей, летел звериный рык.
И Лев явился, как и было предсказано. При нем развевалось зеленое знамя Нарнии с изображением умиротворенного зверя.
Аслан обнялся с друзьями, потом расстелил на траве карту.
- Колонна двинется с запада, - сказал Масхадов. - Фугас мы заложим здесь.
49. Не снимая сапог
У одного мельника был кот.
И вот у этого кота наступила очень буйная половая зрелость. Он принялся метить все подряд, особенно обувь - башмаки, галоши, шлепанцы. И самое страшное - муку, путая ее с "катсаном". Выпеклись бракованные хлебы. Так что мельник велел сыну взять кота и утопить.
Сын посадил кота в мешок и поволок к реке.
- Му! Му! Му-му! - доносилось из мешка.
Сердобольный сын распустил веревку и услышал, что кот ему пригодится, и дальше произошла всем известная история с обнажением, купанием, девичьим возбуждением и посадкой в карету.
Но вот во дворце опять начались неприятности. Кот затеял метить придворную обувь, ибо кошек при дворе отродясь не держали, а выйти наружу мешали ров, подъемный цепной мост, цепной же пес и стража.
Наконец, коту подарили огромные сапоги.
- Ссы туда! - велел ему фальшивый маркиз Карабас.
И напомнил, что нуждается в замке.
Кот пометил сапоги, надул в них, почесал в затылке и отправился в замок Людоеда. Стрелой полетел, так как сапоги его моментально превратились от надувательства в скороходы. Сто километров для бешеного котыля никакой не круг, а Людоед жил гораздо ближе.
Людоеда чуть не стошнило.
- Чем это от тебя так несет? - прохрипел он.
- Ферромонами, ваша милость, - проурчал кот. - Скажите, а вы все-все можете?
- Все, что угодно, - зарычал Людоед.
- Ни за что не поверю. Даже вот в такую маленькую кошечку можете превратиться?
Людоед зарычал еще страшнее, провернулся на каблуках и обернулся милой белой кошечкой с красным бантиком.
Тогда кот, скуля и воя, бросился на нее, схватил за уши и принялся драть.
- Хватит! - простонал Людоед, который был пассивный педераст в душе, но ни один заезжий рыцарь не догадался и не сумел удовлетворить его желание. Я не буду расколдовываться, я так и останусь кошечкой!
- Молчи, тварь, - просипел кот. - Убью!
И затрахал до самой смерти. Очень хотел услужить хозяину замком.
50. Несколько медведей
Бомжиха Машенька залезла в чужую дачную избу погреться. Жрать с бодуна не хотелось - так, поковырялась чуток, а светиться в хозяйских постелях она побоялась. Тоже поковырялась и решила: ну их. Хлебнула из холодильника специально отравленной водки для воров и через полчаса померла на чердаке. Убежала из злого мира.
Тут как раз явились Михайла Потапыч, Настасья Петровна и Мишутка.
Каша у них всегда была на столе, чтобы лапу обмакивать и сосать, и кровати постелены, чтобы греться зимой. А тут - две тарелки разорены, большая и средняя.
- С кем это ты жрала из моей миски? - рассвирепел Михайла Потапыч. Шатуна завела?
- Нет, это ты с какой-то Умкой покушал! Молодую захотел?
- А я все сам съел, дочиста! И вылизал! - похвастался Мишутка, думая пригасить назревающий скандал. Про посуду он знал хорошо, потому что в звериной школе им уже читали про елку, Ленина и "Общество Чистых Тарелок". "Трудное было время, - вздыхал учитель. - За грязные к стенке ставили". Помолчав, добавил: "Типа, в угол". И дал задание прочесть еще одну сказку: "Мальчик у Христа на елке".
Не тут-то было.
- С кем же ты тут валялся-то? - всплеснула лапами Настасья Петровна, заглянув в спальню. - С какой же это сукой?
- Ты на мою кровать погляди! Вся заляпана-захватана! - Михайла Потапыч вцепился Настасье Петровне в шерсть.
Про нетронутую, хорошо застланную кроватку Мишутки никто не вспомнил. О нем вообще забыли.
- Свежатинки захотилось? - ревели родители в унисон.
Летели клочья.
Мишутка от страха убежал на чердак, где нашел, как он догадался, сюрприз, приготовленный ему к Новому Году. Это была огромная кукла - совсем как живая. Он стал играть с куклой и позабыл обо всем на свете.
51. Никита Кожемяка
Раздался звонок.
- Мы взяли Змея, - сказали в трубке.
- Мы взяли его с поличным, даже пальцы сохранились, - сказали дальше. И он уже раскололся до самой развилки.
- Под кем? - тяжело задышал капитан. - Под кем он ходит? Кто круче Змея?
- Под Никитой Кожемякой.
- Едем! - капитан вскочил, схватил и надел шапку, а шинель надевал уже на бегу.
...Полуподвальная квартира была обставлена с дешевым и низкопробным шиком. Фарфоровые кошечки, поеденные молью покрывала с вышитыми павлинами и райскими птицами.
- При чем тут я, у меня массажный салон! - орал Никита Кожемяка, прикованный наручником к водопроводной трубе. - Я кожи мну, я известный специалист, у меня есть лицензия и санитарная книжка от грибка и чесотки!
- Ты, падаль, притон здесь содержишь! - орал в ответ гоблин, прикрытый маской. - Не стыдно - здоровый такой кабан, а без регистрации, с Киева, девок себе понабрал, они на тебя ишачат, сутенер сукин! Девчонки, он вас не обижал?
Пятерка девчонок годами от шестнадцати до сорока шести жалась по углам.
- Паспорта отобрал, - пропищала средняя. - Иначе, говорит, кожу намну. Две трети отбирал, что платили.
- Врут, врут они! - скрежетал Кожемяка. - Я массажист, у меня клиентура. Я мануальный терапевт, я остеопат! Да ты знаешь, какие надо мной люди? От Киева до Черного моря - это все моя территория, я ее контролирую.
- Вижу, - капитан как раз листал записную книжечку. - Тебя сдал Змей... - Одна из девиц осмелела, подошла и что-то прошептала капитану на ухо. - Ого! Оказывается, тебя и самого заказывали! На дом! С доставкой! Теперь я знаю, кто над тобой!