Сам не произносит ни слова, сохраняя на губах полуулыбку.
«Мадам» подставляет руку, куда Змей небрежно бросает пару золотых. Аванс. Одна за другой девы, заулыбавшись, подплыли к заманчивому клиенту.
Все еще не произнося ни слова, он властно подцепил рукоятью кинжала подбородок выбранной девушке, приглядываясь к лицу. Крылья прямого носа затрепетали, пробуя запах...
Раз. Два... Ариас отшагнул. Глаза похолодели.
«Нет, ты не милашка...»
Брезгливый лорд учуял запах другого мужчины. Такова природа: смыть след не получится на следующий день. Хороший нос всё заметит.
«Чужая метка. Гадость какая...»
Разумеется, он не планировал найти здесь девственниц, но отвратительное настроение Змея стало еще хуже.
Все же кивнул и позволил провести себя в просторные покои с огромной, почти квадратной кроватью. Запах чистых простыней и пряно-цитрусовых нот звенел по комнате.
Оглядевшись, Ариас привычно обошел апартаменты, по-военному автоматически отмечая расположение и высоту окна, а затем небрежно опустился на ложе, опираясь на локоть.
— Станцуйте для меня, птички, — лениво приказал. — Но пока не раздевайтесь.
Переглянувшись, девушки заулыбались. Под ритма бубна звучащего одновременно со звоном колокольчиков, гибкие тела плавно задвигались, поводя грудью, бедрами, маня мужской взгляд соблазнительными изгибами. Тонкие пальцы скользнули по складкам ткани, откровенно касаясь себя, показывая глазам, куда лучше смотреть.
Цепкий мужской взгляд с интересом последовал за этими пальцами, инстинктивно забираясь на выступы, проваливаясь в углубления. Змей немного смягчился, ощущая как в крови мягко накатывает и разливается возбуждение, оседая в паху знакомой тяжестью.
«Неплохо, неплохо...»
С улыбкой поманил их к себе.
Соблазнительно поводя бедрами гетеры порхнули к кровати.
— Итак, птички... Слушайте внимательно мои условия, — голос привычно мягок и серебрист. — Первое: я отдыхаю, вы работаете сверху. Второе: работаете по-очереди. Третье: никаких поцелуев, выше пояса трогать запрещаю. Четвертое: никаких разговоров, только дело и молчание. Пятое: нарушение условий ведет к расторжению договора. Если есть вопросы — задавайте сейчас. Если вопросов нет — приступаем.
Обманувшись нежным голосом, ласковой улыбкой и внешней молодостью, пышнобедрая красавица скользнула к нему на кровать соблазнительно скользя смуглыми пальчиками с мужской груди вниз, к бедрам.
— О, я готова обслужить тебя максимально, с ног до головы, красавчик. Согласна на любые, любые поцелуи, — она соблазнительно облизнула губы розовым язычком. — Мне известно, что Змеи... — она не успела договорить, как сильная рука легла на ее горло, отодвигая от себя.
Его взгляд меняется на колкий и неприязненный, мягкий серебристый голос становится жестче и ниже. Голубые глаза с узкими зрачками не холодные — ледяные.
— Нарушение договора с твоей стороны. Приведи кого-нибудь попонятливее. И почище, — Змей брезгливо сморщил нос. — От тебя несет быком. Думаешь, я не чую? Пошла вон. Быстро.
Он резко снял с пояса оружие.
— Ты, — обратился ко второй. — Пока начинай.
Ариас не любил иллюзии, особенно те, что были созданы для его обмана. Тщательно выстроенная атмосфера высшего порока выглядела для него пустым карточным домиком. В комнате пахло приторно-сладко только для того, чтобы сбить крепкий мускусный запах от множества тел. Ухоженные самочки пахли другими, как и везде, а наслаждение, которое они получали с ним, виделось ему только профессионально выверенной актерской игрой. Он знал, их шеи изгибаются тогда, когда нужно, а стоны раздаются точно в тот момент, когда должны раздаться. Порядок один: девочки работают, клиенты платят. И музыка играет исключительно для того, чтобы обманом заглушить звенящую пустоту фальши, которая наотмашь ударила бы по вискам, дай ей волю.
Откинулся на кровати. Улыбки не было, удовольствия тоже. Сейчас требовалось стиснуть зубы и изваляться в нечистотах; механически снять с себя запах Лисы. Бессердечный змей из его сказки должен желать и иметь других. Все должно быть логично: Лиса с разбитым сердцем и его запахом, он с улыбкой и новым запахом. Глупо прокалываться в деталях.
«Когда же этот проклятый день уже закончится...»
От мыслей его отвлекли звуки. Ариас приоткрыл глаза и почти с ненавистью посмотрел на прыгающую на нем сероглазую брюнетку. Осекшись, та замолчала, перестав издавать притворно страстные стоны.
«Понятливая хотя бы...»
— Достаточно, — остановил. — Следующая.