– Разумеется, – быстро кивнул Дженн. – Это ведь часть его мира… А мне не нужен ни Миркир, ни армия демонов, ни… – он не закончил, отвернувшись.
– Вот и славно, – резюмировал Дэзерт.
В тяжёлом молчании мужчины побрели обратно к городу. Там, у самых крепостных стен, раскрывали пустые круглые зева каналы, запорошённые песком и обрамлённые в камень.
Когда-то здесь, с восточной стороны столицы, в море выходили канализационные стоки. Вместе с дождевой водой они приносили мусор и отходы со всех горбатых улиц Алриаса. Однако сильные ветра, идущие из Калоса, по морским волнам гнали мусор на запад – обратно в город, сильно подпорчивая блистательный вид и запах знаменитых алриасских портов.
Поэтому стоки пришлось перенести ближе к устью Младшей Амитары. От неё отходы плавно распространялись вдоль необитаемых земель пустыни Наэрана, смущая своим видом разве что змей, скорпионов да побережных одноглазов. Восточные же каналы были заброшены, но не забыты.
Под надземной столицей в лабиринтах канализации скрывался Нижний Алриас – тайная обитель людей и нелюдей, урождённых джаэрубцев и пришлых иноземцев. Все они жили по собственной прихоти и не желали повиноваться кому бы то ни было, носить шапки или скрывать лица за вуалями.
Крысы, мартышки, кроты, канализационные свиньи – как только они себя не величали. Обитая в непростых условиях, нижние алриасцы могли похвастаться отменным здоровьем. Дженн предположил, что многие поколения, рождённые вблизи отходов и в вечном сумраке, успешно выработали иммунитет к невидимым сущностям, которые несут такие хвори, как холера, дизентерия, туберкулёз и прочее.
Свои владения нижние алриасцы именовали не улицами и площадями, а каналами, узлами, колодцами и тупиками. Те в свою очередь делились на Сточные и Дождевые.
Первые были необитаемы. И всё же чистильщики поговаривали, что время от времени они находят признаки временных жилищ. По-видимому, в них селились безумные изгои и свихнувшиеся преступники.
Дождевые улицы были довольно чистыми и ухоженными. Одна беда – в ливневые сезоны, когда на Алриас низвергались сами небеса, вода с верхних горбатых улиц по водоотводным каналам стекала вниз, в разной степени затапливая жилища.
Норы нижние горожане копали сами, а иногда переделывали из заброшенных. На улицы Верхнего города вели не только каналы, но и многочисленные лестницы, которые заканчивались круглыми люками.
Сплетённые в орнаментах звери и растения украшали каждую крышку люка. От кованых картинок происходили и названия «улиц» под ними, слегка переделанные под стать своим поселенцам.
За три дня пребывания в гостях у людков Дэзерт успел добраться до Мышиной таракани. Это был один из самых нижних каналов, где властвовала гильдия наёмников. Здесь располагались игорные заведения и можно было хорошенько помахать кулаками.
Нередко он наведывался в Виноградного ифрита – квартал проституток и сладкого вина. Канал Бычье вымя демон обходил стороной. Это местечко предназначалось для любителей странных развлечений, которые он не одобрял.
В каналах Павлиний хвост и Зелёная виноградная улитка обитали певцы, танцоры, кукольники и прочие артисты. Это место особенно полюбилось Дженну. Юноша и сам брался за гитару, однако лишь играл, но не пел. Он жаловался, что никак не может прочувствовать и подчинить свой новый голос.
Узлы каналов Лиловый хряк и Гостеприимный тупик стоили друг друга. Среди канализационных свиней прятались алхимики, колдуны, торговцы опиумным соком, эликсирами из полыни и прочих одурманивающих трав.
«Тупик» Дэзерт каждый раз произносил с добавлением буквы «эр». Славилось местечко заведением, в котором кормили вполне соответствующе. А старуха хозяйка, судя по её виду и аромату, давно стала гулем.
В целом Нижний Алриас был неплох, но не нравился Дэзерту. Вечная полутьма, сырость и бедность удручающе действовали на демона пустыни и стража царской власти. Уныние вселял не покидающий подземелий звук капели и журчание ручьёв. Отчасти подземелья напоминали ему Миркир, отчасти болота Грага.
Насколько понял Дэзерт, жители Верхней столицы не знали, лишь догадывались о своих подземных соседях. Подземцы же, несомненно, принадлежали к низшему, но не менее гордому сословию. Их главным богатством была – свобода.
Нижние алриасцы промышляли не только воровством, проституцией, работали на поприще искусства и смерти. Многие из них легко брались за грязную работу «золотарей»: чистили, обслуживали и следили за исправностью западной канализации.