СКАЗКИ О ЖИВОТНЫХ
КАНКАФУТРА
Говорят, давным-давно у Занахари умер один из сыновей и он собрал всех, кто жил на земле, чтобы петь на его похоронах. По приказу Занахари хор начал петь, но некоторые скоро замолчали, их голосов больше не было слышно. Через час только немногие продолжали жалобную песню. Через два часа пение почти совсем смолкло. Через три часа все, кроме канкафутры, охрипли и лишились голоса, и только она одна по-прежнему распевала во все горло. Канкафутра пела весь день и всю ночь, пока Занахари не велел ей перестать. Тогда она попросила у Занахари награду, и он сказал:
— Я доволен тобой. Отныне тебе не придется строить гнездо для своих яиц, как остальным птицам. Ты, наверное, очень устала из-за того, что пела так долго. Ты будешь класть яйца в гнезда других птиц, а чужие яйца уносить или разбивать, чтобы освободить место для своих. Придется теперь другим птицам высиживать твоих птенцов вместо тебя.
Вот, говорят почему, канкафутра не сидит на яйцах, а подкладывает их в гнезда других птиц.
ВИНЦИ И КАНКАФУТРА
Говорят, когда-то винци и канкафутра были друзьями. Однажды канкафутра заболела и попросила своего друга выстирать ее ламбу. Винци согласился. Он пришел на берег реки и развернул ламбу.
— Какая она красивая, какая шелковистая! — воскликнул он, разглядывая ламбу. — С тех пор как я живу на свете, мне ни разу не приходилось видеть такой ламбы. Я ни за что с ней не расстанусь! Возьму и не вернусь больше в деревню, лучше поселюсь здесь на берегу реки.
Канкафутра не могла понять, почему ее друг так долго не возвращается. Она все глаза проглядела, уставившись на тропинку, ведущую к реке, но винци не показывался. «Уж не заболел ли он? — подумала канкафутра. — Не убили ли его? Дамба давно должна была просохнуть. Не пойти ли мне самой посмотреть, что там случилось?»
Пришлось канкафутре лететь к реке. Она опустилась на берег и посмотрела во все стороны; винци сидел не шелохнувшись в красивом красном доме, который он успел себе построить. Канкафутра звала своего друга, но винци не отвечал. Канкафутра проклинала его, но винци даже глазом не моргнул. Он нарядился в роскошную ламбу, которую считал теперь своей, и был страшно горд, что она переливается такими красивыми цветами.
Вот, говорят, почему винци и канкафутра не любят друг друга. С тех пор винци живет на самом берегу реки и не залетает во владения канкафутры.
ТАКАТРА И ВУРУНДУЛУ
Говорят, как-то раз встретились на берегу озера такатра и вурундулу. Такатра искала лягушку к ужину, а вурундулу — мышей на завтрак, потому что такатра уже возвращалась домой, а вурундулу только вышел из дома. Они поздоровались, разговорились и понравились друг другу.
— Как тебя зовут? — спросил вурундулу у такатры.
— Меня зовут Андриатакабуламанана, — ответила такатра. — А тебя как зовут?
— Рабелухатауна, — ответил вурундулу.
Чтобы скрепить дружбу, они решили пообедать друг у друга. Первым устроил обед вурундулу. В назначенный день такатра отправилась к нему в гости. Но у вурундулу не было дома. Он жил в расщелине скалы, где гулял ветер, и вся еда лежала прямо на голых камнях. Такатра дрожала от холода и не могла съесть ни кусочка. Все-таки перед уходом она вежливо попрощалась со своим другом, потому что у нее был добродушный характер. Вурундулу немного проводил ее и вернулся к себе.
Настал день, когда вурундулу должен был прийти в гости к такатре. Как только он явился, такатра с гордостью ввела его в свой теплый дом. Вурундулу уплетал за обе щеки то, что приготовила такатра, и весело болтал. Но в душе он желал ей зла, а не добра, потому что ему очень понравился ее большой теплый дом, и он только и думал о том, как бы остаться в нем навсегда. Обед кончился; такатра, видя, что ее гость засиделся, сказала:
— Друг, ночь темная, я провожу тебя домой.
Но вурундулу притворился, будто не расслышал ее слов, а когда такатра наконец попросила его уйти, заухал:
— Ты хочешь, чтобы я ушел и дрожал от холода на голых камнях, а сама остаешься в теплом доме. Ни за что я не расстанусь с этим чудесным гнездом, или здесь прольется кровь!
Они начали драться. Но такатра оказалась слабее вурундулу; спасаясь от смерти, она улетела и провела печальную ночь на берегу озера. На рассвете ее увидела цапля.
— Хия! — с удивлением воскликнула она, — что ты тут делаешь в такую рань? Кажется, тебе не надо ни рис пересаживать, ни запруду чинить?
— Вурундулу завладел моим домом, — ответила такатра. — Тот, кто его прогонит, получит много кузнечиков, лягушек и ламбамену.
Соблазнившись посулами, цапля пришла к дому такатры и спросила самым сердитым голосом, каким только могла:
— Кто прогнал такатру из ее дома? Такатра в тоске и печали сидит на берегу озера.
— Это я, вурундулу, ее выгнал, — ответил вурундулу. — Когда я смотрю на небо, оно превращается в пустыню; когда ясажусь на дерево, оно сгибается под моей тяжестью.
При этих словах вурундулу во всю ширь разинул клюв. Цапля так испугалась, что со всех ног побежала к такатре, и сказала:
— Прости, дорогая, вурундулу нельзя победить.
И она улетела.
Потом такатре предлагали свою помощь папанго, гуейка и пустельга. Но у них тоже ничего не вышло. Тут на ветку перед такатрой села цинцина и, прыгая на своих маленьких лапках, запишала:
— Цин! Цин! Цин! О чем ты грустишь, Андриатакабуламанана?
Убитая горем, такатра ничего ей не ответила — она не верила, что такая маленькая птичка сможет ей помочь. Но цинцина не унималась, и такатра рассказала ей:
— Равурундулу забрался ко мне в дом и не хочет уходить.
— А что ты мне дашь, если я его прогоню?
— Ты думаешь, что тебе удастся сделать то, что не удалось папанго, гуейке и пустельге? Какая же ты глупая, маленькая птичка! Неулсели ты хочешь расстаться с жизнью и никогда больше не есть кузнечиков?
— Скажи лучше, что ты мне дашь?
— Ну, ладно. Если ты прогонишь вурундулу, я дам тебе много кузнечиков, лягушек и одну ламбамену.
Цинцина отправилась в путь и около самого гнезда такатры закричала:
— Кто здесь притворяется, будто он хозяин в доме Андриатакабуламананы, пока бедняга дрогнет на берегу озера?
— Это я, — еще громче закричал вурундулу. — Когда я смотрю на небо, оно превращается в пустыню, когда я сажусь на дерево, оно сгибается под моей тяжестью. Входи, если хочешь померяться со мной силами.
Вурундулу разинул свой огромный клюв и закрыл глаза, как делают те, кто никого не боится. А цинцина пролезла через открытый клюв в лселудок вурундулу и начала клевать его внутренности. Вурундулу сразу издох. Цинцина в тот же миг полетела за такатрой. Увидав своего врага мертвым, такатра очень удивилась; она вытащила из гнезда труп вурундулу и хотела отдать цинцине то, что обещала. Сначала она предложила ей ламбамену.
— О! Когда мы, цинцины, умираем, нас не завертывают в ламбамены, она мне не нужна.
— Возьми тогда лягушек.
— Благодарю тебя от всего сердца, но лягушки очень уж жестки, а у меня слишком нежный клюв, я не могу их есть.
— Тогда вот тебе кузнечики.
Цинцина с радостью набросилась на толстопузых кузнечиков и была очень довольна, потому что кузнечиков оказалось больше, чем она могла съесть.
Говорят, с тех пор пошла про нее молва: наловив кузнечиков, цинцина радуется, но у нее слишком маленький живот, чтобы съесть всех, кого она ловит.