— Все. Тему изобилия закрыли. — Ольга кончила мыть посуду, сняла фартук. — Вечером придет главный с женой. До восьми я на репетиции. Поэтому в «Универсам» отправишься ты. Список и деньги у телефона. Подойдешь к Афродите в обеденный перерыв, с двух до трех. Она будет ждать, я договорилась, — инструктировала Ольга, колдуя перед зеркалом. — Да в парадный-то подъезд не ломись! Через черный зайдешь, — она лукаво блеснула подведенными глазами и вышла.
— И никаких «дискретных пирожков»! Слышишь? — крикнула уже из спальни. — А то, как в прошлый раз: сели за стол — пирожки исчезли, гости ушли — появились.
Андрей потупился, заливаясь краской.
— Ошибочка случилась, большой темпоральный разрыв. Не рассчитал. Вместо тридцати секунд — три часа…
— Вот именно! — вновь появилась Ольга в светло-зеленом платье. — Предупреждаю последний раз: экспериментируйте со своим Верховским у него на даче. Вопросы есть?
— Никак нет!
— И выкинь из прихожей свой металлолом! Пожалуйста…
— Слушаюсь! — он выкатил глаза и щелкнул босыми пятками.
— Клоун! — фыркнула Ольга. — Тапки надень, горе луковое. Опять носом хлюпать будешь среди лета, — привстав на цыпочки, она оставила на щеке мужа розовое «сердце». — Колючий! Побрейся, гений! Я побежала.
Хлопнула дверь, и на кухню робко заглянул Макс. Он вопросительно взглянул на хозяина и сипло пробасил: «Мм-а-а?..»
— Ну что, чмо лохматое, небось жрать хочешь? — Андрей вздохнул и открыл холодильник.
Достав персональную кастрюльку кота, он приоткрыл крышку и с опаской понюхал застывшее варево с подозрительными оранжевыми разводами по краям. Посередине «ледника» одиноко возвышался пик рыбьего хвоста. Не уловив никакого запаха, Андрей пошатал «айсберг» и посмотрел на выписывающего вокруг ног «восьмерки» Макса.
— Тебе ведь, паразиту этакому, еще и разогревать надо! — чтобы поскорей избавиться от голодного кота, Андрей включил электроплиту на «тройку».
— Следи сам, — сказал он. — Зашкворчит, позовешь.
Макс занял наблюдательный пункт на подоконнике и принялся за утренний туалет.
Телефонный звонок застал Андрея посреди комнаты в обнимку со стиральной машиной, которую он решил перетащить в кабинет подальше от бдительной Ольги. Крякнув, он опустил машину на пол и ринулся в прихожую, но тут из кухни наперерез, прямо под ноги вывернулся Макс. Чертыхнувшись, Андрей исполнил прыжок «оленя», крепко прищемив кошачий хвост.
— Алло! Слушаю!..
В трубке трещало. Макс возмущенно орал.
— А, чтоб тебя!.. Говорите!
— Дюха, ты? — Витька, как всегда, был возбужден и весел. — Как живете, как животик?
— Витька, у меня дел по горло. Быстро выкладывай, чего надо. Имей в виду, на рыбалку я больше не ходок. Из-за твоих ершей-дистрофиков Ольга со мной два дня в молчанку играла.
— Че кипятишься?! — обиделся Витька. — Я тебя, как человека, хотел на шашлык свистнуть! Настоящий, замечу в скобках, не дискретный…
— Ладно, Сом… Ей-богу, не могу! Вечером Ольга гостей назвала, а мне еще тут одну штуку доделать надо.
— «Приплыла к нему рыбка и спросила?..» — попробовал угадать Витька.
— Вроде того.
— А то давай, Эдисон, подмогу: теща организует заказик. Как ветерану умственного труда, а?
— Спасибо, старик, сам управлюсь.
— В таком случае — бай-бай! — как говорят янки.
В прихожую уже просочился запах горелой рыбы, и голодный Макс остервенело драл когтями хозяйский тапок. Проклиная болтливого Витьку, Андрей ринулся спасать кошачий завтрак. Увы, помощь опоздала, реанимировать было нечего. Андрей с полотенцем отодрал от конфорки приварившуюся посудину и бухнул ее в раковину.
«Ничего себе денек начинается!.. Но главное, чем теперь кормить эту скотину?..» — вздохнув, Андрей открыл холодильник. На верхней полке, застенчиво посверкивая фольгой, томился в одиночестве плавленый сырок «Дружба».
В прихожей снова затарахтел телефон. Звонил Верховский.
— Здоров будь, гений! — пророкотал он. — Ну, что с репликатором? А то меня тут ночью посетила одна… идея. Что если… стиральная машина, а?
Странно устроен человеческий мозг! Стоило Верховскому произнести два слова, как смутно маячившая где-то в подсознании догадка превратилась в четкий и логичный план действий. У Андрея на мгновение перехватило дыхание.
— Есть репликатор! — заорал он в трубку. — И просто, как репка! Гони на предельной, Севка! Будет работенка!