— Рижское. Другого у Тамарки, видно, не было. Давай, ребята, подходи, угощаю, — он снова зажмурился, свел брови к переносице и замер.
…Часа через два квартира превратилась в нечто вроде филиала оптовой торговой базы. Всюду валялись «остромодные» рубашки, куртки, кроссовки, «дипломаты», теннисные ракетки и спиннинги, семейная палатка, два спальных мешка на гагачьем пуху; видео с набором кассет и японский магнитофон громоздились на тахте, как предметы, представляющие особую ценность. Сом сидел в новехоньком американском «брейке» и «варенках». Просящие каши, стоптанные шлепанцы на ногах Андрея заменили мягкие бархатные невесомые туфли.
Щепетильный Верховский сопротивлялся долго и стойко, однако, не устоял и он, когда увидел любезные его чувствительной коже лезвия «Шик» и «Джиллет».
— Ты погляди, как работает, а? — азартно сопя, восклицал Витька. — Мужики, заказывай! Чего надо? Фирма гарантирует!
— Хватит на первый раз. Снимай колпак, — попытался остановить разошедшегося испытателя Верховский.
— Погодь, — отстранился Витька. — Дюха, давай Ольке твоей чего-нибудь сбацаем? Комбайн кухонный, а? С компьютером?.. Я на выставке видел, япошки придумали — вот дошлые! — значит, заказываешь: мол, к десяти часам чтобы «цыпленок табака» с хрустящей корочкой. И все, иди гуляй! Возвращаешься — готово, доставай и хрумай. Блеск!
— Хищение в особо крупных размерах, — заметил Верховский. — От пяти до десяти с конфискацией имущества.
Сом враз посерьезнел, снял шлем и вопросительно уставился на Андрея.
— Дюха, чего это он?
— Он шутит, — успокоил Витьку Андрей. — Но… понимаешь… Пока это — макет, первый вариант. Мы даже не знаем, какая программа доминирует. Попросту говоря, откуда «щука» достает дефицит — неизвестно, чем его восполняет — тоже. Короче, все это, — Андрей обвел глазами разбросанные в беспорядке вещи, — придется аннулировать.
Если бы в комнату влетела шаровая молния и взорвалась перед Витькиным носом, он был бы поражен меньше. С минуту Сом молчал, тяжело упершись взглядом в пол, затем заговорил, едва разжимая губы, с придыханием, пытаясь из последних сил сдержать рвущуюся ярость.
— Юмористы… Кто тут из вас Жванецкий, а кто Хазан, мне до фени! А машину курочить не дам! Поняли?.. Я ее экспроприирую. Как народное достояние! Поняли, Эдисоны хреновы?.. — Витька плотно надвинул шлем на самые уши и решительно шагнул к двери.
— Сом, не дури! — рванулся Андрей.
— Стоять!.. — Витька резко обернулся и принял боксерскую стойку.
— Да ты же не знаешь, как со «щукой» управляться!
— Ниче, разберемся!
— Это опасно, в конце концов! Совершенно неизвестно, как «щука» поведет себя при перегрузке. Какая у системы обратная связь, реальные возможности — сплошные вопросы! Статистики — нет, опыта эксплуатации — нет. Бред!.. Севка, что ты молчишь?
— В принципе он прав!.. Да-да. Прибор предполагается пустить в массовое производство, так?.. Для кого ты его изобретал? Для избранных или для таких, как Витька? А знаешь ли ты, что им нужно для счастья? Сам же говоришь, нет статистики. Вот и пусть набирают!
— Наберем, — пообещал Витька, ободренный неожиданной поддержкой. — Тещу подключу, Тоську — жену, деда мобилизую — все равно ни хрена не делает.
— Но чтоб — ни одна душа!..
— Могила. Что я, не понимаю?!
— Через сутки вернешь, — окончательно сдаваясь, сказал Андрей.
— Олл райт, как говорят янки! — хорошее настроение вернулось к Витьке. — Регламент соблюдем.
Когда Сом ушел, Верховский откупорил коньяк, принесенный Витькой, плеснул в стакан, протянул Андрею.
— Расслабься. Наберись мужества, гений. Завтра будет ясно.
— Ты думаешь?..
— Боюсь, с подарком человечеству мы поторопились. Ибо: культура желаний и культура потребления…, — Верховский сцепил пальцы. — Нерасторжимо, понимаешь? Одно без другого — не более чем абстракция. Ну а счастье…, — он не успел закончить эту глубокую мысль: на кухню крутым бейдевиндом, постоянно меняя галс, ввалился Макс. От него сильно несло аптекой.
— Ба! — хохотнул Верховский. — Где же это ты так надрался, мон шер? — он почесал покачивающегося кота под правым боком.
Макс отшатнулся, пытаясь шоркнуться щекой о хозяйскую ногу, промахнулся и в полном изнеможении свалился под стол.
— Закусывать надо, Максимилиан! — дружески посоветовал Верховский. — Интересно, где он раздобыл валерьянку?
— У Альки в тумбочке. Уже не первый раз.