На толстых стволах, в складках коры и изгибах корней будто складываясь в истории целого мира, залегали мелкие тени трещин и прожилок. Сквозь нее нечто вечное, как само время пристально разглядывало меня.
Зеленое дерево с золотистой листвой. Радужная хвоя с обсидиановой чешуёй коры. Лиственный великан с черными в розовую крапинку, дрожащими на ветру почками и листьями. Фиолетовая секвойя с корнями, заплетенными в сложные узлы. У каждого дерева будто свое время года, Кто-то цвел, кто-то спал или сбрасывал листья, кто-то наполовину распустил почки, наполовину расправил зрелую летнюю листву. Какие-то деревья стояли, переплетаясь ветвями и корнями. Какие-то, словно чуждаясь друг друга отворачивались даже листьями. И через весь лес то тут, то там мелькали черные, белые и синие прожилки старых корней, но исполинов, которым они принадлежат, поблизости было не видно.
Заинтересовавшись черными корнями с серебристо-фиолетовыми прожилками в коре, я стала идти в сторону их утолщения, как по следу.
Шурша листвой и осторожно огибая другие деревья, спускалась с холма все ниже, туда, где по земле ползла легкая белая дымка.
Вывернув на большую поляну из-за коричневого тополя с прозрачными янтарными листьями, услышала плеск. Очень тихий, будто размеренно и неспешно течет вода.
"Следы" привели к самому краю поляны, где из дымки выступал исполинских размеров Дуб. Даже по сравнению с остальным лесом он был огромен. Ствол в основалии легко потягался бы шириной с большим домом, а черные ветви тянулись во все стороны - к небу, земле и воде у самых корней.
Восхищенно рассматривая это дерево, подошла ближе. Судя по плотным маленьким почкам, Дуб спал. Часть ветвей вообще казалась мертвой и сухой. Часть покрылась серебристым мхом, погружаясь в прозрачную воду неглубокой реки. Разглядывая отражение , с удивлением поняла что в воде дерево совсем другое.
На поверхности воды Дуб был с серебристо-фиолетовой листвой, шевелил ею на ветру, иногда пропуская с неба искорки звезд в лунном свете. С дальней ветки, на границе двух отражений то погружался, то выныривал из воды огромный желудь.
Он был темным, но мокрая гладкая поверхность давала радужные отблески и мягко, едва заметно светилась серебром.
Он был прекрасен, и я поняла, что никогда в жизни не хотела ничего так, как этот желудь. Недолго думая, полезла по толстому корню к ветке, цепляясь пальцами за удобные трещины-уступы коры. Почему-то только сейчас я поняла, что во сне нахожусь босиком. Остановилась ненадолго, разглядывая свое отражение. Из воды на меня смотрела девушка в том же кожанном костюме и ботинках студента, с белоснежной кожей. Волосы ниже талии длиной, у макушки были насыщенно фиолетовыми, почти черными, а на концах -соверщенно белыми, плавно переходя от одного оттенка к другому по всей длине. Ведьмочки называют такой переход градиентом и жутко гордятся, когда удается сварить правильное зелье с таким эффектом. Посмотрела вживую - да, костюм на месте, волосы короткие и блондинистые, ботинок нет. Дела!
Подползая к желудю на животе, я была настолько близко к своему отражению, что стали видны глаза - зрачки как расплавленное серебро с редкими фиолетовыми лучиками в черной кайме. Тонкие, лисьи черты лица. Что-то безумно-знакомое и родное чудилось в этом облике. Ничего не вспомнив толком, проползла еще немного и уцепившись коленями за изгиб ветки прогнулась вниз, примеряясь. Нужная ветка была прямо напротив, но слишком тонкая, чтобы по ней лезть.
Что-то настойчиво шептало мне не касаться воды. И вот, вися вниз головой, лицом к вожделенному желудю, я протягиваю руку. Очередная волна схлынула, обнажая желудь и кончик ветки. Короткое четкое движение и он у меня! Желудь размером с хорошее спелое яблоко, такой же круглый и невероятно теплый, в ладонях, засиял ярче.
Я попыталась залезть обратно на ветку, но поняла, что не выходит - тепло расслабляло мышцы, разгибало пальцы, неумолимо тянуло вниз.
И не было желания сопротивляться, хотя и понимаю, что надо. Крепо сжимая желудь, чувствовала как дрожат колени. Еще немного и я окажусь там. Безмятежная вода, стала гладкой и спокойной, как зеркало. Вроде неглубоко, но, кто знает что это за волшебная река?.
Я смотрела в глаза своему отражению, читая в нем совершенно чуждую отрешенность. Примеряясь, как лучше нырять на белое, покрытое ракушками дно, когда внезапно на этот самом мелководье в отражении дерева показалась девушка. Она сидела на копии моей ветки, задумчиво накручивая на палец прядь медно-золотистых волос и оглядываясь. Встретившись со мной глазами, резко спрыгнула... И вынырнула уже тут.