И, сейчас, он сам, в порыве безумной надежды желал заглянуть – а что там, на «том свете».?
Серая пелена облаков приняла звездолет, как обычная атмосфера жилых планет. Нарастало давление, нагревалась от скорости обшивка. Пройдя плотный слой облаков, он увидел яркое, фиолетовое сияние купола и сразу же свернул к западу. Не желая верить тому, что он видит, не веря даже тому что все еще жив.
Сверкнув серебристым боком в лучах заходящей звезды, корабль приземлился в небольшом пологом овраге.
Лорд выскочил, едва дождавшись разгерметизации, и спрыгнул на землю, без трапа и страховки, до боли ушибая ступни.
Не обращая на это внимания, прихрамывая на левую ногу, помчался к краю обрыва, взобрался на холм, зарываясь перчатками в сухую траву. Он успел как раз к последним лучам заходящего светила.
Теплый ветер растрепал белые волосы. Он скинул шлем, перчатки и сапоги, чтобы первый раз за десять столетий вдохнуть ее воздух, ступить на родную планету, босиком. Упал на колени, зачерпнул ладонями красную землю. Долго пытался понять чем теперь пахнет его земля, смотрел на переплетающиеся сухие корни травы.
Белые сверкающие частицы в комьях глины... Они так похожи на песок, но он хорошо помнит последнюю свою ночь. Тьму, предсказания Хранителя и… снег. Белый, холодный. Не способный растаять в ладонях, мертвый снег. Он до сих пор смешивается с этой землей.
Демон отстранено заметил, как на испачканные ладони упала теплая капля. Затем еще и еще. Она смешалась с рыжей пылью, в которой мелкая блестящая снежинка будто исчезла, растворилась.
Закружилась голова. Чтобы не упасть. Амарант оперся руками о землю, встав на четвереньки, только теперь заметив, что капли воды – не что иное, как его слезы.
Чувство, большое и щемящее, рвалось из груди. Хотелось смеяться, петь и одновременно выть от непонятного, неисчерпаемого отчаянья. Слезы лились. Он никогда раньше не плакал. Он даже не подозревал, что может.
Земля стала теплее. Показалось, будто она парит, покрывается мелкими капельками росы. Манит прилечь и забыть былые волнения и страдания. Лишь на секунду, лорд закрыл глаза.
Очнулся от странного, невозможного звука, лежа лицом вниз, на траве. Ветер шумел так, как некогда в старом земном лесу, куда занесло его, никогда не видевшего деревьев, любопытство.
Лорд поднял голову и понял, что трава зеленая, и земля необыкновенно пахнет хвоей, и мхом. Медленно огляделся, поднялся схватившись за ствол молоденькой пушистой сосны, стряхивая с комбинезона тонкие иголки.
Каждая была покрыта капельками, и в предрассветном сумраке они переливались всеми оттенками лилового неба.
Вокруг был лес. Весь овраг, все окрестности, насколько хватало видимости – покрылись молодыми, высокими и тонкими деревьями. Где-то в кронах запела неизвестная птица.
Лорд обалдело оглядывался, пытаясь понять, в том ли мире он проснулся, где засыпал. Отыскав корабль, немного успокоился, но объяснить природу происходящего так и не смог.
«Самое время наведаться в крепость» решил он.
***
Юная ведьма проснулась за час до рассвета. Ей снилась ночь, полная звезд и костер под красной луной. Она была тенью, наблюдавшей за другими тенями. Теми, что плясали в разноцветном костре. Две самые большие тени мнили себя почти людьми. Их отражения – тени поменьше, прыгали беспокойными зайцами вокруг огня. Он дарил тепло, и ощущения покоя пополам с полной неизвестностью.
Ее не звали к огню. Ее и многих других. Но когда две большие и густые тени растворились в языках пламени, она осмелилась приблизиться.
Казалось, все они исчезли в этом огне – и большие Люди-тени, и их меньшие спутники. Но в тоже время она видела, как преобразились языки пламени, принимая их очертания. Как огонь стал трещать, взвиваясь к самой луне, приобрел множество оттенков и манящую глубину.
Он больше не отражался от глади озера, и казалось, вот-вот оторвется от земли. Повинуясь наитию, ведьма шагнула в пламя, краем зрения заметив еще несколько пришлых теней, что поступили точно также.
Все исчезло, несколько мгновений небытия и невероятное чувство тепла и полета…
На этом моменте она и проснулась. Моргала, судорожно хватая воздух. Сон уходил из сознания как дым благовоний взвивается с алтаря. Но она цеплялась за каждый его обрывок, пытаясь сохранить хоть что-то.