- Что вы тут запираетесь?! - сердито заговорила дама Летиция. - Не смейте запираться от… - И оборвала себя на полуслове, глядя на Тигана, который осторожно обнимался с дракончиком.
Присобрав край подола, хозяйка дома неловко подошла к кругу. Настя подошла к ней и, улыбаясь, посмотрела на неё. Дама Летиция помешкала немного и поцеловала её в щёку. Обливаясь слезами, она глубоко вздохнула:
- Ты послана нам, чтобы изменить нас и нашу жизнь, милая девочка. Я так благодарна тебе за моего внука, Насти! - И заплакала уже в голос.
Когда Тиган с бабушкой ушли, пожелав Насте спокойной ночи, она, не раздеваясь, потушила свечу и долго сидела у окна, глядя на ровно подрезанные кусты, на клумбы, по-осеннему пустые, но всё же строгих форм, из-за того за ними заботливо ухаживали…
В коридоре напольные часы пробили десять.
Девушка прикусила губу и сидела ещё несколько секунд. Затем встала, обулась и надела приготовленное загодя короткое меховое пальто, проверила, в кармане ли стащенные со стола бисеры, а потом захватила берет и юркнула в спальню, через одно из окон которой и выпрыгнула. Окно находилось не очень высоко, и Настя сумела прикрыть его так, чтобы не было видно, что оно открыто.
Оглядевшись, замирая от страха, что её увидят, и от предвкушения встретиться с Ристердом, она короткими перебежками от куста к кусту добежала до аллеи высоких кустарников, которые по мере ухода в сам парк сменялись высокими же деревьями. Здесь бежать было легче. Тени от деревьев были чёрными, потому что на небе едва тлела тёмно-жёлтая луна. И Настя нисколько не сомневалась, что охрана поместья её не разглядит - тем более не ожидая, что в поместье может появиться человек, который на ночь глядя бросится сломя голову неизвестно куда.
До бассейна она добежала быстро, ещё издали приметив, что на низком бортике сидит чёрная фигура. “Не обманул! Пришёл!” Она и запыхалась, и в то же время не могла удержаться от идиотски глупой улыбки. Видятся близко, один на один, всего лишь в третий раз, но почему у неё впечатление, что это не первое и не последнее свидание?
Человек обернулся на быстрый шелест её шагов и встал, неуверенно сделав шаг навстречу. Немного сомневаясь: а вдруг это не Ристерд? - Настя замедлила шаг, но в свете луны сразу узнала его и снова заторопилась.
- Добрый вечер, - скованно от неловкости поздоровалась она.
- Добрый.
Её улыбка снова начала исчезать. Почему он такой серьёзный? Почему не улыбается ей? Не рад? Или он полагал, что она должна была отказаться от свидания - слишком быстрого в их развитии отношений? То есть он считает её легкомысленной?
Но, приглядевшись, она заметила, что он странно похудел. Те чёрные тени, которые лепили его лицо, стали гораздо больше. И Ристерд смотрел на неё, тоже довольно необычно - будто искал что-то в её лице, будто проверял, та ли она, кто ему нужен. И… можно ли на неё положиться.
Странные впечатления. Откуда они? Из-за его испытующего взгляда?
И что дальше? Они так и будут стоять здесь, у бассейна, глядя друг другу в глаза? Расчёт на прогулку по парку оказался безнадёжно глупым?
Но Ристерд шевельнулся и согнул руку в локте.
- Погуляем по этой тропе?
Этот жест вдруг напомнил Насте, что она приготовила для него скромный подарок, скромно стащенный со стола. Впрочем, заметь дама Летиция, она бы сегодня не возражала. И девушка протянула Ристерду ладонь с бисерами.
- Это твоему братишке!
Он сначала не рассмотрел, а потому чуть склонился к её ладошке. Настя готовилась услышать искреннюю благодарность, но Ристерд внезапно отшатнулся.
- Насти! Прости меня! Прости! Если бы ты не предложила ягода для моего брата, я бы и в самом деле погулял бы с тобой - и всё… Всё… Но ты так добра… И я надеюсь… Насти, прости! Я надеюсь, что ты поможешь нам!
- Что случилось? - испугалась девушка, опустив руку с бисерами.
- Брат умирает, - отрывисто сказал Ристерд. - И помочь ему может только Слушающая. Прости, я вор. Я стащил твою тетрадь с записями, полагая, что они помогут нам вытащить брата - и ты никогда не узнаешь, что я воровал у тебя. Но я признаю, что это сделал, потому что просить о помощи могу лишь чистым от вины перед тобой.
- Простишь ли ты мне моё воровство?
- Прощу, - всё ещё с недоумением ответила Настя и добавила: - Ты же сделал это ради жизни брата. Но что с ним?
- Я не могу рассказать, - жёстко сказал мгновенно собранный Ристерд. - Это можно только показать. Я могу перенести тебя в помещение, где находится мой брат.
“А если его младший брат тоже маг-пространственник и попался на воровстве? - испугалась Настя. И тут же нахмурилась. - Но при чём тут тогда Слушающая? И что мне теперь делать?”
Совершенно растерянная, она мысленно металась от опасения попасть в дурную историю до насторожённости, не попасть бы в какой-нибудь розыгрыш.
- Как зовут твоего брата? - наконец решилась она.
- Ичан.
- И сколько ему лет?
- Двенадцать. Он натворил дел из-за семьи. - Ристерд сам смотрел, лихорадочно блестя глазами. - Я просил его, умолял не делать этого, но он не мог видеть, как страдает наша мать. Насти, помоги! Помоги, Насти!
- Переноси! - выдохнула девушка.
Ристерд тут же шагнул к ней и обнял, крепко прижав к себе.
- Закрой глаза, - предупредил парень. - Не смотри, пока я не скажу открыть глаза. В первый раз переноса будет муть и даже тошнота. Но это ненадолго. Закрой глаза.
Она подчинилась, слушая собственное, беспокойно зачастившее дыхание, а потом неожиданно стало страшно холодно, а из-под ног словно выдернули опору. И только тёплое дыхание Ристерда в её макушку позволяло понимать, что она ещё существует, несмотря на то, что тело явно растворилось в пустоте.
Девятая глава
“Почему в прошлый раз я этого не почувствовала?”
Чувствительность проснулась. Ноги коснулись твёрдой поверхности, но Ристерд всё ещё не отпускал Настю, поневоле уткнувшуюся носом в его грудь.
“Если он меня похитил, его быстро найдут. Значит, похищать меня он не будет”, - подумала девушка, сознавая, что не совсем логична.
Тем временем её ноги полностью приняли груз её тела.
“Почему я ему доверилась? Странно, но всё из-за тех же бисер. Не свяжи он свою просьбу с ягодами, ни за что с ним никуда не пошла бы!”
- Теперь можешь открыть глаза, - прошептал Ристерд.
- Ты уверен? - прошептала она, почувствовав, как в ответ отдалось уже её тёплое дыхание от его тела.
Он промолчал, а она, вспомнив его отчаяние, быстро открыла глаза. Прежде чем Настя огляделась и что-то увидела, в нос ударил сильный запах потной лошади и застарелый, какой-то обветренный запах конюшни. Наездившись в карете дамы Летиции, девушка запомнила этот порой сильно бьющий “аромат”. Правда, на этот раз запах был каким-то…. Устоявшимся, да - тем самым, обветренным. Отпрянув от всё ещё поддерживающего её Ристерда, она быстро осмотрелась. Тоже хорошо знакомо. Пару раз в конюшне благодетельницы своей Настя уже побывала. Из любопытства.
Почему он перенёс её в конюшню, если просил о помощи брату?
Спрашивать не стала. Ему надо - значит, объяснит. И Ристерд, как будто вспомнив, тут же заторопился. Не чинясь, он снял с ближайшего дверного косяка чадно горящий факел (видимо, масляной пропитки осталось маловато), а потом взял Настю за руку и повёл мимо пустых стойл. Покопавшись в памяти, девушка выудила воспоминание о том, что семья Ристерда живёт в отдельном крыле отданного кому-то дома. Значит, проблема с младшим братом, которая его сильно тревожит, не в доме?
Они дошли до последнего стойла. Остановившись, Ристерд очень напряжённо сказал, с сомнением вглядываясь в глаза Насти:
- Только… не бойся. Ты… сумеешь помочь.
И шагнул в сторону, пропуская девушку в стойло побольше остальных - наверное, потому что оно было последним. Поскольку внутри него помигивали небольшие огоньки, Настя поняла, что там есть свечи, и вошла.
Сначала даже испугалась. Хотя картинка, представшая глазам, была не очень страшной. В центре пустого стойла, на земле, лежал мальчик. На спине, под которую постелена какая-то тряпка. Первой движением было позвать Ристерда, чтобы он помог мальчику подняться. Но, когда она обернулась к Ристерду, сообразила, что он видел лежащего, а значит - именно его и хотел ей показать. Не сразу отведя взгляд от студента-пространственника, она вдруг испугалась. Не из-за того, что он придумал что-то страшное. А потому, что в его глазах, бликующих из-за резких порывов огня в его руке, уловила отчаянную надежду.