Сказки на ночь 3. Право последнего вздоха

– Ты так переживаешь за это четвероногое? – наконец подал голос Эдриан, еще сильнее сжимая меня в объятьях. Сквозь слезы мне удалось различить, что мы смотрим какой-то жалостливый фильм о собаке.

– Нет, – прошептала я, стараясь как можно сильнее вжаться в его тело, словно это могло удержать меня от суровой действительности.

– Тео, милая, прости. Я знаю, что ты не счастлива со мной. Знаю, но ничего не могу сделать. Я стараюсь. Стараюсь быть таким как ты, человеком, но мне нужно время. Понимаю, это не царственный замок, которого ты заслуживаешь, но дай мне шанс. Мне…

– Стой, – я накрыла его губы своей ладонью. – Замолчи. Прости, что позволила тебе так думать, просто… просто… – рыдания душили меня и слова с трудом срывались с губ. Я снова замолчала, хватаясь за его футболку как за спасательный круг.

– Тише, тише. – Парень начал покачивать меня словно маленького ребенка, которому приснился ночной кошмар. – Все хорошо.

– Нет, не хорошо. Все плохо, очень плохо. – Пошатываясь, я поднялась с дивана и, вырвавшись из тесных объятий, побрела в свою комнату. Письмо так и лежало под горой тонкого разноцветного шелка и кружева, а не исчезло, хоть мне этого и невыносимого хотелось. Оно было там, белый листок, способный разрушить все, что строилось с таким трудом.

Эдриан терпеливо ждал там, где я его и оставила. Он весь сгорбился, словно что-то тянуло его к земле. В его глазах сосредоточилась вся печаль мира, и именно я сделала их такими. Я испортила его беспечную нескончаемую жизнь. А теперь собиралась сделать это снова.
Он мрачно посмотрел на протянутый мною конверт, но ничего не сказал. Я села рядом с ним, крепко обнимая за талию, пока парень разворачивал листок и внимательно вчитывался, пытаясь разобрать мелкий шрифт. Его размеренное сердцебиение успокаивало, и мое дыхание автоматически подстроилось плавные вдохи и выдохи. Легкий запах одеколона после бритья приятно щекотал нос, и я медленно начала успокаиваться, лишь изредка всхлипывая и вздрагивая всем телом.

– Когда ты его получила? – сухо спросил Эдриан, встряхивая заклятое письмо.

– Сегодня, когда ездила за покупками. Его подкинули в машину.

Парень молчал, бездумно уставившись в дощатый пол, не прикрытый никаким ковром. Я ждала, прекрасно понимая его реакцию. Моя была точно такой же. Ему нужно было время, чтобы понять, что нам не оставили выхода. Мышцы его спины медленно сокращались под моими руками, когда он слегка пошевелился, развернувшись, чтобы приобнять меня.

– Мне жаль. – Его голос терялся в пустоте комнаты. За окнами уже темнело, и свет постепенно уходил от нас, оставляя в мрачном сумраке. Вот так выглядит печальный финал. Финал нашей счастливой, но недолгой жизни.

– Мне тоже.

– Мы можем бежать, – нерешительно произнес он. – Конечно, нельзя долго задерживаться на одном месте, но Земля большая, найдем, где спрятаться.

– Ты же знаешь, что это бесполезно, – горько усмехнулась я, потершись щекой о его кожу. – Тем более, речь о наших семьях. Твоей и моей. Мы – заложники ситуации.

– Ты хочешь вернуться?

– Нет. Я хочу остаться здесь, с тобой. – На моих глазах вновь навернулись слезы, и комната совсем потеряла фокус.

– Я знаю, но мы не расстанемся, что бы ни случилось. Не плачь, мы же вместе. Все будет хорошо.

– Ты что, не помнишь, чем закончилось мое знакомство с твоим миром? – задыхаясь, сказала я, пряча лицо от его испытывающего взгляда. – Но мой отец… я не могу все так оставить.

– Для них ты мертва, Тео. Так что, не думаю, что не думаю, что кто-то тебя ждет.

– Но они ищут тебя! Твой отец не успокоиться. Никогда. И когда я говорю никогда, то именно это и имею в виду. У него в запасе вечность.

– И что? – спросил Эдриан, вскинув бровь.

– Ты что, не читал письмо? – вспылила я. – Твой отец что-то задумал. История повторяется.

– А нам какое до этого дело? Есть ты и я, а остальной мир может провалиться в пропасть. Он никогда особо не волновал меня.

– А твоя мать?

– А что с ней?

– Ты по ней не скучаешь? – Даже мне ее немного не хватало, из всех вампиров только она одна не сказала мне ни одного плохого слова.

Парень, казалось, задумался, что-то вспоминая. На его губах мелькнула улыбка, но так и не затронувшая его глаз.

– Тео, страх вновь потерять тебя гораздо сильнее. Ты хоть понимаешь, что я пережил в те минуты на пепелище? Какого мне было возвращаться в пустую комнату, пропитанную твоим запахом, заполненную твоими вещами, и знать, что тебя больше нет? Что ничего не осталось, даже горсточки пепла?

– Прости. – Слезы душили, но я старалась держаться, чтобы вновь не поддаться истерике. Слишком больно было вспоминать о том ужасе, который никак не отпускал меня.

– Так что я сделаю все, чтобы вновь избежать подобного. – Эдриан притянул меня, усаживая к себе на колени. – Проигнорируй письмо.

– Не могу. Там остались мои родители. Мама, она ни при чем. Твой отец может причинить ей зло.

– Мы заберем ее, хочешь? Спрячем ее где-нибудь в бунгало на берегах Бразилии. Она любит пляж?

– А план твоего отца? – С его слов все было так просто, но мне не хотелось притворяться, что все в порядке. Все внутри сжималось от чувства надвигающейся опасности. Она никогда не исчезала, только отступила ненадолго, подарив мне иллюзию свободы.

– Я не верю, что он способен на такое, – поморщился Эдриан, качая головой. – Он конечно не образцовый отец, но и не чудовище. Ему далеко до Даргона.

Я промолчала, но он уловил мое сомнение.

– Ты же не успокоишься, так ведь? Ну что вечный образ мученицы, Тео? Почему нужно лезть в самое пекло?

Мне нечего было ему на это ответить.

– Мы поедем, но все будет по-моему. – Он подождал, пока я не кивну, а потом продолжил. – Ты будешь очень послушной, понятно?

– Я всегда само послушание, – мне не удалось спрятать улыбку.

– Не замечал. И я серьезно, – парень схватил меня за плечи и заглянул в глаза, чтобы я поняла всю важность момента. – Мы сами по себе и будем держаться подальше от линии фронта. Больше я никому не позволю втянуть нас в их противостояние. Заберем твою мать и разузнаем что задумал мой отец. Все. Больше мы никому и ничего не должны. За свое счастье ты и я расплатились с лихвой.

– Прости, что втягиваю тебя в это, – расстроенно протянула я, нежно целуя вампира в шею. – Черт, я сейчас опять расплачусь. Ну, почему все так складывается? Мне страшно возвращаться.