Но давайте вернемся к сегодняшнему дню.
Руководители отделов собрались в Большом зале заседаний Министерства человеческих чувств и эмоции. Зал представлял собой комнату круглой формы. Находилась она на самом верхнем этаже, и поэтому по всему периметру комнаты были окна, а потолок представлял собой купол. Зал украшали колоны. Пол был выложен мраморной плиткой серо-зеленного цвета. В середине стоял массивный круглый дубовый стол с резными ножками. Вокруг стола стояли стулья.
Руководители вошли в зал и заняли свои места. Каждый из них смотрел тревожным взглядом на стул отсутствующей Амуры Аморы.
Министр задерживался. Но в его отсутствием никто не мог нарушить молчание: каждый думал о пропавшей мисс Аморе.
Вот открылась дверь и в зал, быстрым широким шагом вошел высокий темноволосый молодой мужчина. Это был Эмоциус Чувствителин – Министр человеческих чувств и эмоций.
– Дорогие многоуважаемые господа! – раздался низкий, но в тоже время звонкий, громкий и приятный голос, взгляд темно-карих глаз устремился на собравшихся. Все внимание присутствующих сосредоточилось на только что вошедшем человеке ,
– Понимаю, что отрываю вас от очень важных дел, – министр продолжил свою речь, – но пропала наша несравненная, прекрасная, самая молодая коллега Амура Амора! Вот уже несколько дней нет от неё известий.
В зале раздался огорченный вздох. И началось перешептывание. Эмоциус стоял, молча, давая сотрудникам обсудить ошеломляющую новость.
Весекулусу показалось, что в голосе молодого министра присутствует не только обеспокоенность и тревога, но и грусть, а в глазах нет привычного радостного огонька. Но не успел Фунтик отогнать эту странную мысль, как министр заговорил вновь:
– Мы предпринимаем экстренные меры для поиска Амуры. Вчера мною были проведены переговоры с Министерством чрезвычайных ситуаций и конфликтов, за помощью я так же обратился в Министерство поиска – там обещали нам помочь. Будем надеяться, что мисс Амора в скором времени даст о себе знать. Так же, сегодня я хотел бы осудить с вами, коллеги, положение дел в нашем министерстве. В последнее время вам приходятся нелегко, но поверьте, в других министерствах обстановка тоже напряженная… Миссис Горекус, Вы что-то хотели сказать?
– Да, – раздался хрипловатый голос Плаксы, – Уважаемый, Эмоциус, я не знаю что делать: флаконы готовых слез заканчиваются, практически исчерпаны запасы ингредиентов и материалов для их производства, а тут еще недавно отдел любовных переживаний заказал большую партию. Моим сотрудникам приходится работать больше и дольше обычного, отсюда семейные ссоры. И уже самим сотрудникам нужны слезы…
– Уважаемая, миссис Горекус, понимаю Вашу обеспокоенность. И уже сегодня же дам распоряжение на заказ партии чистой родниковой воды, кристальной утренней росы трав, талой воды ледников самых высоких гор, синей океанской воды и прочих видов воды, из которых Вы производите свои неповторимые слезы. Так же я видел предоставленный вами список прочих ингредиентов. Заказ на них уже отправлен, – незамедлительно ответил Эмоциус.
– Благодарю, – ответила Горекус.
– Кстати, – послышался грубый голос Дуркаса, – вчера мне пришлось, я, просто, вынужден был это сделать, отправить истеричную кричалку – обвинялку господину Смирекусу, подопечному нашей несравненной миссис Горекус. Его супруга была крайне возмущена и зла на мужа за то, что он отказался ехать на ужин к маме миссис Смирекус, а так же о невозможности проведения отпуска на морском берегу как это было запланировано еще полгода назад.
– А мне на этой неделе пришлось оправить более ста флакончиков искренних слез сожаления только сотрудникам Отдела счастья и любви – это уже жаловался красавчик Амурус, – да и мне так же понадобился флакончик – Амура моя любимая кузина, и я без понятия, куда она могла уехать…
Фунтик Веселукус и Хехель Хахайяс сидели, молча и спокойно, как это могло показаться на первый взгляд, наблюдали за происходящим. На самом деле, что в Отделе хорошего настроения, что и в Отделе юмора и смеха все было совсем не радушно, даже плачевно.
Видно было, что положение дел в министерстве расстраивало Эмоциуса, и поэтому в его голосе чувствовалась надежда, когда он спросил:
– А что же господа Веселукус и Хахайяс молчат? Как обстоят дела у вас?
– Дело все в том, дорогой Эмоциус, – спокойно заговорил Фунтик, – люди практически не воспринимают хороших эмоций. Я отправил миллион бабочек-улыбок, мои сотрудники постоянно отправляют лучи радости. Но, – он выдержал небольшую паузу, – спросом пользуются лишь улыбки – мимолетки и малюсенькие вспышки радости. Остальное возвращается назад, так и не найдя адресата.