А на рассвете стены города покрылись сплошным ковром лягушек! Воины не ждали нападения и многие были тут же убиты. Погиб и молодой царь. Понял Олусегбе, что не справиться им с полчищами лягушек, бросился к амулету, а амулета нет!
Увидела жена-цветок, что натворила, рассказала мужу всю правду. Рассердился Олусегбе, да что тут сделаешь? А лягушки уже на его двор волной накатились. Собрал Олусегбе тех, кто в живых остался, и бросился в бой. Храбро бился Олусегбе, да отвернулась от него удача. В первый раз потерпели его воины поражение. Попал город лягушкам на разграбление.
— Теперь красавицы мои! — проквакал старик самец. — Перестаньте плакать! — закричал он на бедных женщин. — Разве так встречают мужа в его доме?
— Наш муж — Олусегбе, — отвечали жены. — Скажи, где он?
— Нету больше вашего Олусегбе! У вас теперь новый муж, красивый и отважный! Это я! А теперь принесите-ка мне поесть, я очень проголодался, — важно сказал старик самец и так надулся, что красавицы жены не выдержали и рассмеялись.
И тут жена-цветок запела странную песню, а другие жены вторили ей:
Кончилась песня, и в тот же миг исчезли все шесть красавиц, а лягушка так и осталась сидеть с открытым ртом. Она вертела головой во все стороны и квакала:
— Ничего не понимаю! Ничего не понимаю!
Лягушка обманывала жен Олусегбе, их муж не погиб. Славного воина попросту выгнали из города да и забыли о нем.
Вот бредет Олусегбе по лесу, а навстречу ему леопард:
— Это ты, славный Олусегбе?
— Да, приятель, когда-то меня звали этим именем.
— Олусегбе, я хочу тебе помочь! Знай же, что это проныра муравей подслушал твой разговор с вождями и все выболтал лягушкам. А лягушки побежали за советом к черепахе. Она-то во всем и виновата! Черепаха выдала им тайну твоей великой силы и подговорила подкупить жену-цветок! Черепаха спрятала твой амулет в лесу. Поймай ее — и вернешь свою силу! Черепаха и мой смертельный враг! Вот поэтому я тебе все и рассказал.
— А за что, приятель, ты так черепаху невзлюбил? — спросил Олусегбе.
В ответ леопард поведал ему вот какую историю.
— Однажды в мою хижину постучался лесной ведун и объявил, что пришло время метить моих детей племенными знаками. Нам с женой было велено удалиться из хижины. Конечно, это великое таинство, обряд не любит лишних глаз. Но все длилось так долго, что мы забеспокоились и заглянули в хижину. Дети лежали мертвые, а ведун скрылся! Бросился я в погоню, но его и след простыл. А ведуном-то, оказывается, была черепаха! С тех пор она мой заклятый враг! Только бы мне найти ее, а там я с ней разделаюсь!
Олусегбе поблагодарил леопарда за помощь и отправился дальше.
А леопард побежал искать хитрую черепаху. Вскоре он узнал, где она прячется. Но звери предупредили черепаху, и она направилась к реке. Увидела на переправе гребцов и кричит:
— Эй, гребцы, перевезите меня на тот берег!
Влезла черепаха в лодку. Один гребец глухой был, а другой — слепой. Лодка на месте крутится, никак гребцы сговориться промеж себя не могут. Стала черепаха командовать: на слепого покрикивает, глухому — знаки подает. Дело пошло. Погнали гребцы лодку вниз по течению. Тут как раз и леопард на берег выскочил. Прыгнул в другую лодку и помчался в погоню.
— Стой! — кричит. — Стой!
— Кто-то нас зовет, — говорит слепой.
А черепаха глухого спрашивает:
— Ты что-нибудь слышал?
— Нет, ничего не слышал.
— Ну, так гребите быстрее и не болтайте! А я вас потом щедро одарю.
Леопард сопит и знай веслом машет, вот-вот догонит! Видит черепаха — дело плохо.
— Ну-ка, ребята, давайте к берегу! — командует.
А у берега дерево росло, корни свои под водой распустило. Налетела лодка прямо на дерево и опрокинулась. Решила черепаха под водой в корнях спрятаться. А леопард нырнул и ее за ногу — хвать!
— Хи-хи-хи! — рассмеялась черепаха. — Леопард сгнивший корень поймал!
Леопард ногу черепахи выпустил, в воде пошарил и за корень — хвать!
— Ой-ой-ой! — кричит черепаха. — Леопард мою ногу поймал!
Долго черепаха леопарда дурачила.
Он ее за ногу, а она:
— Хи-хи-хи!
Он хвать за корень, а она:
— Ой-ой-ой!
Так бы и провела леопарда, да тут, на беду, мимо рыба проплывала. Увидала, что черепаха леопарда дурачит, и, когда он опять черепаху за ногу схватил, закричала: