Жил-был один бедный человек. У него не было ни пищи, ни одежды, ничего, кроме набедренной повязки. Отправился этот человек к царю и сказал:
— Царь, я устал жить, лучше убей меня. У меня нет ни пищи, ни одежды, только одна набедренная повязка. Так велика моя бедность!
— Хорошо, — сказал царь и приказал своим слугам взять бедняка и убить его.
Но в то время, когда слуги царя уже собирались убить его, мимо проходил другой бедняк, совсем нагой, И он сказал:
— Я хочу попросить вас о милости. Когда вы убьете этого человека, отдайте мне его набедренную повязку.
Услыхав такие слова, первый бедняк воскликнул:
— Остановитесь, не убивайте меня! Отведите меня обратно к царю, я хочу сказать ему кое-что.
Вернули бедняка к царю и сказали:
— Этот человек желает что-то сказать тебе.
— Хорошо, пусть придет и скажет, я выслушаю его, — ответил царь.
И бедный человек сказал:
— Позволь мне остаться живым. Сегодня я увидел человека еще беднее меня. Я не хочу умирать.
— Иди своей дорогой,—сказал царь, — и благодари бога, что увидел того, кто беднее тебя.
Это конец сказки.
Это сказка. Смотри, вот она. Она пришла. Послушаем ее.
Это сказка о царе и брадобрее. Звали брадобрея Дан Курама. Дан Курама брил царя, и царь сказал ему:
— Если люди узнают, что у меня на голове рог, это значит, что ты им рассказал.
— Я никому не расскажу, — пообещал Дан Курама, хотя ему очень хотелось рассказать кому-нибудь, что у царя на голове рог.
И вот однажды отправился он в лес, вырыл ямку, приложился к ней губами и прошептал:
— У царя на голове рог! У царя на голове рог! — И прибавил: — Я сказал, я и зарыл.
Затем он вернулся домой.
Но брадобрей не знал, что в ямке, которую он вырыл, было зернышко сорго. Вскоре начались дожди, зернышко проросло, и вырос из него стебель сорго.
Бродил по лесу один человек,, увидел он красивое сорго, сорвал колоски и положил в карман. Затем он сломал стебель сорго и сказал:
. — Отнесу-ка я этот стебель моим детям, пусть они сделают из него дудочку.
Принес он домой зерна и стебель. Зернами накормил коня, а стебель отдал детям. Дети сделали из него дудочку. И как только они подули в нее, дудочка запела: «А у царя на голове рог, я слышала это от Дан Курамы, брадобрея!» Отец спросил детей:
— Кто это сказал? Вы?
— Это не мы, это дудочка сама сказала.
— Вы лжете, разве дудочка может петь сама! — воскликнул отец.
Но мальчики уверяли, что пели не они, а сама дудочка.
— Дайте мне ее, я посмотрю, — сказал отец. Как только приложил он дудочку ко рту, она запела: «У царя на голове рог, я слышала это от Дан Курамы, брадобрея!»
Испугался отец, отдал детям дудочку и запретил дуть в нее. Но когда он ушел, дети взяли дудочку и отправились в город. Пришли они в город, подули в дудочку, и она запела: «У царя на голове рог, я слышала это от Дан Курамы, брадобрея». Прошли они мимо дома царя, а царь услышал эту песенку. Прошли они и мимо дома Дан Курамы, и он тоже услышал ее. Позвал он мальчиков и спросил:
— Откуда вы взяли эту дудочку?
— Нам дал ее отец.
— Не играйте на ней!
— Это не мы играем, дудочка сама поет, — ответили дети.
Испугался брадобрей и стал вспоминать, где он рассказывал, что у царя на голове рог.
А мальчики отправились домой, по дороге они дули в дудочку, дудочка пела, и вскоре весть о том, что у царя на голове рог, распространилась по всему городу.
И царь узнал, что о его роге знает уже весь город. Позвал он своего приближенного по имени Маджидади и сказал:
— Я позвал тебя, чтобы посоветоваться, как мне быть. Дан Курама обманул меня, и я хочу его казнить.
— Не следует тебе этого делать, — ответил Маджидади.
— Нет, я казню его, такой был у нас уговор. Он стал брить меня, и я сказал, что если кто-нибудь узнает о моем, роге, я казню его. А теперь об этом говорит весь город!
— Да, может быть, брадобрей и не говорил ничего! Позови его и расспроси. А если он не скажет ’ тебе правду, то пусть отведут его к судье, — посоветовал Маджидади.— Если он виноват — казнишь его, если суд его оправдает — отпустишь.
Позвали брадобрея. Когда он пришел, царь спросил:
— Ты помнишь наш уговор?
— Какой уговор? — ответил брадобрей.
— Ах, ты забыл! А я помню: ведь ты обещал молчать, а теперь все знают, что у меня на голове рог, — сказал царь.
— Я никому не говорил об этом, — ответил ему брадобрей.
Маджидади посоветовал брадобрею говорить правду, но тот уверял, что он никому не рассказывал.
Тогда царь приказал отвести брадобрея к судье. Судья велел рассказать, в чем дело. И брадобрей рассказал: