СЕДУН.
Сказка коми
Запись и обработка А. Микушева. Перевод А. Смольникова
ил-был крестьянин. Было у него три сына: старший — Васи́лей, средний — Пёдор и младший — Иван. Был Иван седуном, с печи не слезал, все сидит там, бывало, да глину колупает. А два других брата — те не глупые, толковые. Вот заболел как-то отец, совсем ослабел. Позвал сыновей, говорит:
— Ну, сыновья мои, видно, помирать мне пришла пора, не поправлюсь уже. Похороните меня, а потом три ночи навещайте могилу. В первую ночь пусть Василей придет, во вторую — Педор, а после и ты приходи, Седун.
Так простился отец с сыновьями, да тут же и отошел. Похоронили они его честь по чести. Наступил вечер, пора идти на могилу старшему сыну. Василей и говорит:
— Не сходишь ли ты, Седун, на могилу отца вместо меня? Я куплю тебе за то красную рубаху.
— Ладно, схожу, — согласился Седун.
Давно он заглядывался на красную рубаху. Собрался не мешкая и пошел.
Проспал ночку на могиле отца Седун, а утром отец подарил ему красного красавца коня. Доволен Седун. Отвел скорей коня к ручью, сам же как ни в чем не бывало пошел домой.
Вот вторая ночь приближается, надо идти на кладбище среднему брату — Педору. Вечером просит Педор Седуна:
— Не сходишь ли ты, Иван, вместо меня на могилу? Я справлю тебе за это пару сапог.
— Схожу, — опять согласился Седун.
И на что ему вроде сапоги? Никуда ведь не ходит. Да, видно, надо и ему покрасоваться — пошел.
Проспал Седун вторую ночь на могиле отца, утром получил в подарок серого коня. Седун рад, отвел и этого коня к ручью.
Когда приблизилась третья ночь и настал черед самого Седуна идти на кладбище, он подумал, что теперь уж никто ему за это не заплатит. Поплелся, однако, проспал на могиле отца и третью ночь. Утром отец подарил младшему сыну вороного коня. Отвел Седун и воронка к тому же ручью.
А той стороной правил царь, и было у царя три дочери: Марья, Василиса и Марпида. И пришла им пора выбирать себе женихов. Царь дал девицам по шелковому платку: одной красивый-прекрасивый платок, другой еще краше, а младшей, Марпиде-царевне, самый красивый, весь огнем горит.
Утром вывесила на балкон свой платок старшая дочь.
— Кто достанет платок, — объявили по всему царству, — тому и быть женихом!
Услыхал это народ — со всех сторон ко дворцу потянулся. Братья Седуна тоже засобирались.
«Может, и нам счастье улыбнется!» — думают про себя.
Увидел их сборы Седун, запросился:
— Братья, не возьмете ли и меня с собой?
Те только смеются:
— Куда тебе, дураку! Сидел бы уж на печи.
Запрягли они в сани старую отцовскую клячу и поехали.
А Седун пошел к ручью, кликнул там красного коня и влез ему в ухо.
В одном ухе попарился-помылся, в другом — оделся-обулся и вышел такой красивый да сильный — молодец молодцом!
Вскочил молодец на коня и вскоре догнал своих братьев — они на кляче-то недалеко и уехали. Догнал и, не останавливаясь, только наклонившись, ударил на скаку по уху одного брата, ударил другого и просвистел мимо. Повалились братья на колени.
— Свят, свят, — говорят, — никак, Илья-пророк промчался!
А Седун промчался к цареву дворцу, выше балкона подпрыгнул, но платок оставил, не взял.
Дивится народ:
— Вот ведь может, а не берет!
Наверно, какой-нибудь счастливец и достал потом этот платок, но Седун не видел. На обратном пути он еще раз повстречал своих братьев, опять дал по уху одному и другому. Повалились братья на колени.
— Свят, свят, — говорят, — и верно Илья-пророк, как застращал!
Когда братья домой воротились, Седун на печи лежал — он давно уж прискакал, коня к ручью отпустил, а сам на свое место влез.
— Ну, братцы, что видели-слышали? — спрашивает.
— Ничего не видели, — говорят. — Кто-то снял уж платок, не про нас он, видно… Только Илья-пророк по дороге проскакал мимо, застращал нас сильно.
— А я так никакого грома не слышал. Сидели бы и вы дома — лучше было бы, — говорит Седун.
На другой день средняя дочь вывесила платок.
Братья опять собрались — может, на этот раз повезет. Попросился было Седун:
— Возьмите и меня!
Да они только рассмеялись:
— Молчи уж, дурак, куда ты пойдешь! Лежи себе на печи.
Запрягли свою клячу и поехали.
Слез Седун с печи, пошел к ручью, кликнул другого коня, серого. В одно ухо влез — помылся-попарился, в другом оделся-обулся, опять сильным да красивым молодцом явился. Вскочил на серого коня и поскакал. Как догнал братьев, опять, не слезая с седла, одному дал раз, другому, повалились они на колени.