А мать положила на плечо сына руку и промолвила:
— Возвращайся в Кэсон и приходи домой, когда минует срок и ты будешь знать в совершенстве все, что полагается тебе знать.
Взмолился Хан Сек Бон:
— О, позвольте мне остаться в доме до утра. Я шел к Вам, не останавливаясь, много дней и ночей, и нет у меня силы снова идти в такой далекий путь.
— Нет у тебя времени для отдыха, — ответила сурово мать. — Вот тебе на дорогу хлебцы — и прощай!
Пошел Хан Сек Бон в темноте по горным тропам. Тяжела была дорога в древний город Кэсон. Не раз преграждали ему путь горные потоки и завывали поблизости дикие звери.
Хан Сек Бон шел и горько плакал. Ему казалось, что мать несправедлива и жестока к нему, что она разлюбила его за те годы, что прожил он в Кэсоне.
Утром Хан Сек Бон развязал платок, в котором лежали хлебцы, и снова увидел, что хлебцы, испеченные в темноте, были прекрасны — один к одному, один к одному!
И тогда Хан Сек Бон впервые подумал: «Мать смогла в темноте выполнить хорошо свою работу, а я не смог. Значит, она делает свое дело лучше, чем я!»
Подумав так, Хан Сек Бон поспешил в Кэсон.
Прошло еще пять лет — и вновь мать услышала вечером шаги у своего домика. Она открыла дверь и снова увидела сына.
Хан Сек Бон протянул к матери руки, но мать сказала:
— Все ли науки ты постиг, что пришел домой?
— Все, — ответил сын.
И, вынув из мешочка бумагу, тушь и кисточку, он задул светильник.
Через десять минут Хан Сек Бон сказал:
— Можете зажечь светильник!
Мать осветила комнату и подошла к сыну. Перед ней лежал лист бумаги, заполненный иероглифами. Иероглифы были все четкие, ровные, красивые, один к одному, один к одному.
И тогда мать воскликнула:
— Как я ждала тебя! Как я соскучилась! Дай мне насмотреться на тебя, дай мне прижать тебя к своей груди!
…Прошли годы, и Хан Сек Бон стал знаменитым ученым. Когда уже ученики спрашивали его, как он стал таким ученым, Хан Сек Бон отвечал:
— Материнская любовь научила меня не щадить себя, делать все хорошо и честно. А кто делает все хорошо и честно, тот может стать всем, кем захочет.
Н. Ходза.
НЕЗРИМЫЙ ПРЕДАТЕЛЬ
Вьетнамская сказка
Много веков назад властвовал во Вьетнаме могущественный король Тук. До сих пор в глубине джунглей сохранились руины древних крепостей; они громоздятся по склонам гор. Изумление охватывает человека, когда он смотрит на эти развалины: какая нужна была сила, чтобы втащить сюда эти гигантские камни с высеченными изображениями пляшущих рыцарей с мечами в руках! В те времена вьетнамцы были рослыми, могучими людьми. Осталось мало таких богатырей. Это богачи, веками отбиравшие у бедного народа рис, постоянно держали его в голоде и нужде и тем довели людей до изнеможения.
Тук был грозным королем. Соседние страны боялись одного его имени, и никто не осмеливался напасть на королевство Тука. Даже могущественный, хитрый и алчный император Китая, что жил за Великой Китайской стеной, которую народ называл «непреодолимой горной преградой», стремился сохранить с Туком видимую дружбу. Дважды тайно посылал он своих полководцев против Тука, дважды войска китайского императора были разбиты (наголову и многие воины пали в битве.
Едва прибывал юнец с вестью о поражении китайских войск, как хитрый император немедленно посылал Туку письмо, в котором жаловался на самоуправство своих полководцев, просил простить его и обещал наказать обидчиков «брата моего и соседа». В доказательство своей дружбы император посылал Туку в ларце китайского лака, голову своего неудачливого полководца. Так он умерял справедливый гнев вьетнамского короля Тука.
Долгие бессонные ночи провел китайский император, раздумывая над тем, почему его более многочисленные и лучше вооруженные войска не выдерживают схватки с войсками Тука и, охваченные ужасом, бегут с поля боя. Не раз выслушивал он своих военачальников и старых воинов, но так и не мог найти источник своих поражений.
Наконец император послал ко двору вьетнамского короля своего сына Чан Ту-эя, надеясь, что сын женится на дочери короля Тука и от нее узнает тайну побед ее отца.
— Слушай меня! — шептал император сыну. — Ты молод и смел. Я верю, что дочь Тука, королевна Ми Чау, понравится тебе, а ты ей. Помни: ты должен узнать от нее, чем Тук сумел одолеть моих полководцев. Не думай, что я готовлю какую-нибудь измену. Между нами не может быть спора и тайн, раз я решил, что ты женишься на Ми Чау. Я буду гордиться тобой, если ты сможешь узнать от нее правду.