— Ещё чего придумала, зелёная! Мало мне отца — идиота старого, теперь ещё лягву взять в жёны, а жабу в тёщи?!
— Тогда не отдам тебе стрелу! — квакнула лягушка.
— Ну и сиди здесь с ней! Скажу отцу, что не нашёл стрелы! Ещё раз стрельну, да уж не в сторону леса дремучего и болота топучего, на этот раз придётся всё же в город целить, как братьям… Ну, подстрелю ненароком кого… с царской-то семьи кто спросит? Царь невест сыновьям выбирает — щепки летят… Братьям-то тоже не с первого раза повезло… Сначала несколько горожан уложили. Что ж делать-то, если у царя-батюшки вместо головы — корона, вместо ума — опилки! Ну ладно, заболтался я тут с тобой, пора мне.
— Не бросай меня, Иван! Я тебе пригожусь! Волшебству обучена, Василисой Премудрой прозываюсь! И с лица хороша! Это всё Кощей… заколдовал вот… Если в жёны возьмёшь…
— И не мечтай! — перебил царевич. — Премудрая — это ещё хуже, чем просто лягушка! Иль ты меня с Иваном-дураком перепутала? Ему с такой женой хорошо будет, а мне — ни к чему! Лучше красивая дурочка, чем такая ума палата, ни налево от неё не отвернёшь, ни направо не гульнёшь, а то ещё и заколдует чего доброго! Но так и быть — возьму тебя с собой. Подберём тебе какого-нибудь… умника. Не просто так — ты мне за это чего-нибудь полезное наколдуешь.
Но если квакнешь отцу, что ты моя невеста… лапы повыдергаю! И не посмотрю, что Премудрая!
— Договорились, Ваня, — вздохнула лягушка, подумывая о том, что, может, оно и к лучшему… Ну их — царевичей! Лучше уж Иванушка-дурачок простого происхождения. Может, хоть он ещё любить не разучился да сердце доброе сохранил…
Часть седьмая. Курочка Ряба
Снесла курочка яичко, да не простое — золотое!
Пока дед да баба не увидели, ухватила яичко и, не будь дура, сбежала в город. Нашла ювелирную лавку.
С тех пор жила курочка не в курятнике деревянном, а в золотой клетке. Ювелир кормил её отборным зерном, приводил петухов на выбор. Но курочка часто со вздохом вспоминала прежнее дворовое раздлолье, петуха задиристого, соседок по гарему...
А звали ювелира Карл Фаберже.
Часть восьмая. У Лукоморья
— Так-так, отличненько… Не волнуйтесь, многоуважаемый Кот! Какая вам разница, в самом деле, — золотая цепь или латунная? Вы рассказывайте сказки-то, рассказывайте! У меня диктофон включён — ни одно бесценное слово не пропадёт!
А "цепь златая" мне нужна на рекламу моих… то есть — ваших творений! Сейчас ведь без денег не издадут, без рекламы — не купят! Это вам не стародавние времена благословенные, когда на одном таланте выезжать можно было!
Ух, какая цепь… Да, хватит и на издание, и на рекламу, и на особняк… На что? На особый подарок для вашей милости, говорю, хватит! Конечно, автором укажу вас! Как же иначе! Как вы могли подумать?!
Так и напишу "Великий Сказочник Кот-Котофеевич с дуба рухнув… на дубе который… На дубу! На цепи златой! Ну и что, что латунная теперь? Уверяю вас, никто не заметит разницы… Да никто и не увидит… Уж я об этом позабочусь, — пробормотал будущий Великий Сказочник, проверяя, исправно ли работает диктофон…
Часть девятая. Баба Яга на отдыхе
— Катись, яблочко, по тарелочке, покажи мне Ивана царевича, красавца нашего… — умильно проговорила Баба Яга.
*Сцена вырезана цензурой. Слеш. НЦ-17.*
— Тьфу, охальники! — Яга от возмущения шваркнула волшебную тарелочку об пол.
— Эх… придётся теперь всё же к Интернету подключаться… Всё равно разврат везде, так там хоть выбор больше! Говорят, провайдеры себе много воли взяли… деньги лопатой гребут, а качество не обеспечивают. Придётся порядок навести! Окромя меня некому…
Часть десятая. Рапунцель
— Ну всё… не могу больше… И не хочу! — говорила Рапунцель, отрезая свои роскошные волосы. — "Опусти свои косоньки", — передразнила она. — Это невыносимо в конце концов! Мышцы на шее у меня, конечно, давно уже стальные, но всё равно — больно же!!!
И тоска… тоска тут… Хватит! Начинаю новую жизнь! — принцесса споро соорудила из бесконечной косы канат, привязала один конец в башне и спустилась вниз.
— Свобода! — возликовала Рапунцель. — И не надо мне никаких принцев! Чтобы опять сидеть в какой-нибудь башне и ждать, когда их светлость благородный супруг нагуляется? Ну уж нет! Долой мужской шовинизм! Что мне там о Робин Гуде птички чирикали… И я не хуже! О-ля-ля, о-ля-ля, будем грабить короля!
Так начался полный увлекательных приключений путь Атаманши — грозы лесов и королевы Большой Дороги!
Часть одиннадцатая. Красная Шапочка
— Куда это ты идёшь, Красная Шапочка? — спросил Волк, умильно рассматривая бабушкину внучку, отменную кулинарку и просто красавицу. — Совсем одна, в дремучем лесу… Позволь тебя проводить.
— О да, — закатила глаза очаровательная крошка. — Совсем одна… Мне так страшно… Я слышала, что тут водятся ужасные-ужасные кровожадные волки… — прошептала она, замирая от страха.
— Да-да! Ужасные и кровожадные! — подтвердил Волк и облизнулся.
— Я так вам благодарна! Не хотите ли подкрепиться пирожком, благородный незнакомец?
— А с чем пирожок? — деловито спросил Волк.
— Обижаете, — улыбнулась девушка, — с мясом, конечно. — В глазах её промелькнул зловещий огонёк, но Волк ничего не заметил и моментально проглотил пирожок. — И со снотворным, — расплылась в довольной улыбке юная пособница браконьеров, которые уже подтягивались к этому месту.
Когда связанный волк пришёл в себя, ему пришлось выбирать — умереть ли с распоротым брюхом или стать наводчиком и загонщиком при охоте на ценных зверей, занесённых в Красную Книгу. Он до дрожи боялся ужасную Красную Шапочку и потому сразу же согласился.
Эта история имела бы весьма печальный и кровавый конец, если бы поблизости случайно не оказался Колобок Лектор. Он очень любил браконьеров! А вот волки, по его опыту, были жестковаты… Поэтому Волка он отпустил.
Часть двенадцатая. Тонкости управления
— Да что же это такое… Контрафактный какой-то GPS навигатор! Китайская сборка, точно! Ну как его остановить… как… Я же не китаец! Я не могу вот так — без еды, без сна и отдыха! Я русский царевич всё-таки! Ох, Яга… Надула… — бормотал Иван царевич, из последних сил поспешая за волшебным клубочком.
— Может, ну её, эту Василису… — рухнув на землю и пребольно ударившись о выступающие корни, царевич разразился такой тирадой, которая вызвала бы восхищение даже у моряков и грузчиков.