С утра до вечера Певун-Кукарекун с курочкой Куд-Кудахшей бродили, играли, землю ковыряли. Нагнув красный гребешок, говорил петушок:
— Кок-ко-ко-ка?.. нашел червячка.
А курочка ему:
— Куд-куда, подай сюда. Сам не глотай, половину мне отдай… Куд-куда!
Так Певун-Кукарекун с курочкой трудились, всегда всем делились, но об одном горевали и даже слезы проливали: не было у них деток-ребяток, желтеньких цыпляток…
— Ку-ка-ре-ку!.. У всех по сынку!.. Когда я умру, кому же достанется моя красная шапка да острые шпоры? — жаловался петушок.
Куд-Кудахша снесла яичко, да не простое — золотое, и высидела цыпленка: был миленький сыночек, как шелковый комочек, с грудкой белоснежной, ласковый и нежный… Петушок и курочка на него надивиться не могли.
Однажды мать цыпленка говорит:
— Куд-куда, куд-кудат, надо сыну имя дать. Назовем его Желтоносым, чтоб его боялись осы.
Отец цыпленка, Певун-Кукарекун, говорит:
— Нет, такое имя подходит лишь вороне. Если мы хотим, чтоб нашего сына боялись ястреб, лиса и вол, назовем его Дин-дол.
Куд-Кудахша, мать цыпленка, в ответ:
— Не помутилось ли у тебя в голове? Такое имя трудное сказать, таким именем только ругать.
Петух разозлился и, взмахнув крыльями, закричал:
— Ку-ка-ре-ку!.. Я так хочу! Пусть его имя будет Цип-цип.
Согласилась с этим и мать.
Но не успели они именины сына справить, не успели пива сварить, всех кур на диво напоить, как стряслась у них беда: злющий ястреб Острый Нос Куд-Кудахшу вверх унес…
Долго и жалобно пищал Цип-цип.
Надоело петушку Певун-Кукарекуну одному дома сидеть да сына кормить, жалеть. Скоро привел он к себе во двор мачеху — курочку Рябу. Невзлюбила мачеха Цип-ципа.
Однажды под крылом курочки Рябы треснуло яичко и вылупился цыпленок. Дождалась и мачеха сынка, голенького, некрасивого петушка.
Отец Певун-Кукарекун захотел своего второго сына назвать Громом, Дубом иль Пионом, но курочка Ряба с ним не согласилась, другое ими ей все снилось.
— Куд-куда! Мой ребенок не простой, он ученый, золотой. От него никуда. Куд-куда, куд-куда! Мой ребенок всех красивей, всех богаче и счастливей. Я не раз слыхала, в старину так бывало: куры no сто лет жили, потому что имена длинные носили. Я хочу, чтоб и мой сыночек долго жил, и даю ему такое имя:
Петушок Певун-Кукарекун с этим хоть и согласился, но про себя ужасно злился:
— Пока такое имя громко скажешь — родишься, вырастешь и в землю сляжешь.
А Цип-цип, бедный сиротка, чье ими произнести кратко, много горя перенес. Как только мачеха Ряба хотела куда-нибудь ребят послать или Кукарекуну в работе помогать, она всегда Цип-ципа звала:
— Цип-цип, в хлев скорей беги! Цип-ципок, печку растопи!
И сам отец Кукарекун ленился выговаривать длинное имя младшего сына, а обращался к сиротке Ципу:
— Ко-ко-ко… Послужи, Цип-цип, отцу, найди ему лужицу. Подними-ка этот камень, мы червей поищем маме.
И уставший сиротка все по двору бегал, а сытый сыночек с длинным именем на солнышке грелся, ленился, пока однажды не провинился: потерял отцовскую трубку и долото. И вот за то отец решил его поругать и наказать, вскочил на забор и заорал на весь двор:
Пока отец произносил такое длинное имя, сыночек убежал и в крапиву залез.
И вот однажды, когда Цип-цип сшибал клювом коноплю, из лесу лиса приползла. Если бы пышнохвостой попался в лапы птенец, был бы нашей сказке конец. Но Цип-цип крикнул, горло раздирая:
— Спа-а-си-ите! Погиба-а-аю!
Услышал петух Кукарекун голос своего сына и, вскочив на крышу, всему двору прокукарекал:
— Свиньи, овцы и собаки, собирайтесь все для драки. У кого острые зубы да быстрые ноги, — скорее в коноплянник. Лиса на Цип-ципа напала, Ципа нашего поймала.
Услыхав Кукарекуна, быстро вскочила свинья:
— Хрю-хрю-хрю, я того не потерплю!
После свиньи заблеяли овцы: