Пел принц песенку свою так нежно-убаюкивающе, что Мирточка сама не заметила, как задремала подле его ног; и тогда опустил он сеть, накинул её на Мирточку, а потом засветил лампу и увидел он, — святые небеса! — как вы думаете, кого? Деву чудную — краше не бывает на свете: лицо её — как ясная луна, такое нежное и чистое, а кудри — словно золото переливаются на лбу, на голове — изящный венчик, сплетенный весь из миртовых цветов; наряд на ней расшитый серебром, и руки сложены молитвенно. В немом восторге, в изумленье полном принц долго созерцал свою подругу и наставницу свою, но радости не смог тут удержать и крикнул он, ликуя:
— О совершенство, добродетель, красота, сколь облик твой прекрасен! Кто тебя хоть раз увидит, тот уж не сможет жить без тебя!
Тут взял её он руку и надел свое кольцо серебряное на пальчик, потом молвил:
— О, пробудись ото сна, прелестная подруга, возьми ты сердце у меня и трон, не покидай меня отныне!
Проснулась в тот же миг она и, увидав, что лампа зажжена, зарделась и затушила её тотчас же. Потом запричитала Мирточка, заплакала: ты, мол, поймал меня врасплох, не будет счастья нам. Но принц уж так просил у неё прощения, что простила его Мирточка и пообещала стать его женой, правительницей той страны, коль будет ей на то родительское благословение. А принц пускай всё приготовит к свадьбе и спросит позволения родителей её, но до того им больше видеться нельзя, мол, вовсе. Принц согласился на всё, только спросил, как он ей даст знать, что все приготовления закончены, на что она отвечала:
— Повесь маленький серебряный колокольчик на самую верхушку деревца, и как только ты позвонишь, я тотчас же явлюсь.
С этими словами разорвала она сеть, дерево зашуршало, и Мирточки уж и след простыл.
Едва только день занялся, как принц созвал к себе своих министров и советников, сообщил им о том, что он вскоре собирается жениться и что они должны всё справить для проведения самых наироскошных свадебных торжеств, какие только бывали в этой стране. Обрадовались этому советники необычайно и нижайше попросили только огласить имя невесты, чтобы можно было сделать специальную светящуюся монограмму. На это принц ответил:
— Первая буква её имени «М», и к празднику везде, где только можно, должны быть изображены миртовые веточки.
Советники собрались уж было уходить, как вдруг неожиданно пришло известие, будто в придворном зверинце взбесился кабан, вырвался на волю и перебил весь китайский фарфор, что был выставлен на обозрение в стеклянных беседках; если зверь не будет немедля пойман и убит, говорилось там, то перекусает он всех кабанов и те тоже взбесятся, и тогда уже они все вместе легко обратят Фарфорию в груду осколков. Дело не терпело отлагательства, и потому принц наказал советникам заняться приготовлениями к празднеству, а сам выехал со своими егерями на охоту.
Когда принц выезжал со двора, девять злых девиц — те самые, которые не принимали участия во всеобщем ликовании, когда миртовое деревце вносили в город, — принаряженные, напомаженные, высунулись из окошка, надеясь, что принц заметит их и поприветствует, но всё напрасно, хоть они даже и на подоконник легли и уж так далеко высунулись, что того и гляди на дорогу вывалятся. Принц и бровью не повел, сделал вид, будто и вовсе не замечает их. Раздосадованные таким обращением, собрались они все вместе и решили принцу отомстить за это. Ведь историю-то со взбесившимся кабаном они сами нарочно выдумали, чтобы заставить принца, который теперь нигде не показывался, выйти из дворца. А китайский фарфор в беседке — так это они подговорили слуг своих разбить. И вот как раз в тот момент, когда они все собрались, вошел отец одной из девиц — она была самая старшая из них — и сообщил дамам, что они должны готовиться к свадьбе, принц, мол, женится на некоей принцессе М., и ещё велел он, дескать, всё иллюминировать и украсить веточками миртовыми. Едва они остались одни, как тут же дали волю своей злости, ведь каждая из них воображала, что займет трон фарфоровой страны.
Велели они тогда прийти строительных дел мастеру и приказали вырыть подземный ход прямо к спальне принца; захотели они подсмотреть, кого это он там прячет. И вот, когда был тот ход подземный готов, подговорили они ещё одну молодую девицу пойти с ними, сами-то не сказали, что затевают, ну а та согласилась, но из любопытства только, не по злому умыслу; взяли же они её с собою только для того, чтобы там оставить и потом на неё всё свалить. И вот однажды ночью взяли они фонари и пробрались подземным ходом в комнату принца, всё обыскали-обшарили, всё перерыли и были крайне удивлены, оттого что ничего особенного не обнаружили, кроме вот, пожалуй, дерева миртового. На нем-то они и выместили всю злость свою, пооборвали все ветки да листья, а когда они хотели было и верхушку у него сломать, зазвенел колокольчик и нежданно-негаданно вышла прямо из дерева Мирточка в платье нарядном подвенечном — думала она, что это принц её на свадьбу кличет. Поначалу изумились злодейки, но потом догадались, что красавица эта и будет будущей княгиней, навалились они на неё да и убили самым жесточайшим образом — разрубили Мирточку на мелкие кусочки, каждая взяла себе по пальчику бедняжки; только та, десятая, девица осталась непричастной, плакала и причитала всё она, ну а те злодейки заперли её, да и скрылись тем же путем, что пришли.