На третий день по лесочку прогуливался судебный пристав.
– Откуда здесь, в этой рощице, взялся сверкающий золотом домик? – удивился он.
Его взяло любопытство, он не мог удержаться и зашёл, даже не постучавшись. А как только увидел Премудрую деву, сразу в неё влюбился так, что, даже не поздоровавшись, с порога, сделал ей предложение руки и сердца.
Премудрая дева ответила ему так же, как и тем двоим: мол, если у него много денег, она согласна. О его дурных поступках ей тоже было известно.
– Ну, что касается этого, то денег у меня предостаточно.
Услышав такие слова, дева якобы согласилась. И так же, как прежде, было решено, что он пойдёт домой и принесёт деньги, чтобы доказать, что он человек состоятельный.
Пристав вернулся поздно вечером, и его мешок оказался ещё более объёмистым. Он вмещал в себя, должно быть, не меньше шести бушелей. Пристав положил его на скамью рядом с девой. Всё было улажено, разговор пошёл было о свадьбе, но вдруг Премудрая дева встрепенулась:
– Ой, я же забыла загнать в хлев телёнка, его нельзя оставлять на ночь привязанным к колышку. Я сейчас сбегаю загоню.
– Нет, зачем же, – сказал пристав, – я сам всё сделаю.
И он проворно вышел из дома, несмотря на то, что был толст. А Премудрая дева проговорила ему вслед:
– Держи телёнка за хвост, а хвост пусть держит тебя, пока вы до рассвета не обойдёте всё вокруг.
Загнать телёнка оказалось делом непростым. Потому что хоть пристав и схватил его за хвост, телёнок всё время от него убегал – сперва лесом, потом полем или лугом, и чем громче кричал пристав, тем быстрее бежал телёнок, а отцепиться от хвоста пристав не мог. Когда стало светать, бедный пристав был еле живой от усталости, и как только смог выпустить из рук хвост, позабыл обо всём: и о деньгах, и о красавице деве. Он шёл, еле переставляя ноги, и все, кто попадался по дороге, с удивлением смотрели на него, потому что он выглядел таким измочаленным, таким потрёпанным, что совсем не походил на прежнего пристава.
А на следующий день в королевском дворце были назначены две свадьбы. Старший из братьев-принцев должен был поехать в церковь со своей невестой, а младший, тот, что служил у великана, – с её сестрой.
Но когда они сели в карету и уже собрались тронуться в путь, дышло переломилось пополам, так что карета не могла двинуться с места. Они быстренько постарались его заменить, но у них ничего не выходило, потому что все дышла ломались одно за другим, из чего бы ни были сделаны: хоть из дуба, хоть из клёна, хоть из могучего платана. Все ужасно огорчились и не знали, что же делать. Тогда шериф, который тоже был приглашён на свадьбу, сказал:
– Вон там, в лесочке, живёт одна девица. Попробуйте её уговорить, чтобы она одолжила вам черенок от совка, в который собирает угли. Он из такого дерева сделан, что нипочём не сломается.
Король отправил своих людей к Премудрой деве, и они учтиво попросили её одолжить деревянный черенок от совка, сказав, что об этом просит сам король. Она спокойно согласилась и любезно дала им то, о чём они просили. И новое дышло из черенка больше уже не ломалось.
Все обрадовались, нарядный возница уже тронул вожжи, как вдруг опять беда – провалилось днище кареты! И не просто провалилось, а разлетелось на кусочки.
Быстро изготовили новое днище. Выбрали самые крепкие доски, сколотили их самыми крепкими гвоздями, но толку не вышло никакого. Как только его приладили к карете, оно снова разлетелось, словно бумажное. Это была ещё бо́льшая беда, чем сломанное дышло.
Тогда сказал им стряпчий, который тоже был приглашён на свадьбу:
– Вон там, в лесочке, живёт одна девица, попробуйте её уговорить, чтобы она одолжила вам половину своей входной двери. Я уверен, что уж эта дверь никогда не сломается.
Король отправил своих людей к деве. Они очень учтиво попросили её одолжить им половину входной двери, сказав, что об этом просит сам король. Она встретила их очень любезно и разрешила на время снять половину двери с петель. Из этой золочёной двери получилось отличное крепкое днище для кареты. Наконец они могли ехать!
Но что это такое? Шесть лошадей не могли сдвинуть карету с места. Тогда впрягли ещё двух. Карета не шевельнулась. Потом лошадей стало десять – тот же результат. И чем больше лошадей впрягали в карету, чем сильнее стегал их королевский кучер, тем труднее было лошадям стронуть карету с места.