Борька сделал нерешительный шаг к подъезду.
— Подожди, — осенило Русого, — где-то я видел этого шизофреника?
Товарищи выбежали на лестничную площадку, спустились на первый этаж и замерли у подъезда. Двор был пуст. Скамейка под фонарем свободна. Даже соседи не выглянули на крик.
— Может, забежал в соседний подъезд? — предположил Женя, но поиск не принес результата. Мерцающий шизофреник Борька Слупицкий пропал без следа.
За руль своего внедорожника Женя Русый сел сам, и пистолет Дееву отдавать передумал. Он решил, что Артур не та личность, которой следует доверять оружие и, тем более, собственную машину. Последние визитеры произвели на него впечатление гораздо менее серьезных людей, и то умудрились за вечер намотать на спидометр девяносто тысяч километров. Как это могло произойти с новой машиной, доктор понять затруднился, отогнал ее в сервис и узнал, что дело обстоит гораздо хуже, чем кажется: машина прошлого года выпуска реально накатала трехлетний километраж со всеми вытекающими ремонтными расходами. Мало того, что она перемещалась с первой космической скоростью, она успела сменить колеса и пришедшие в негодность фирменные детали заменить самоделками. Доктор Русый доверял Зубову и уважал Зубова, но протеже этого человека выводили доктора из себя. Жорж свои выходки, по крайней мере, оплачивал. Кроме Жоржа этого не делал никто. Только норовили одолжиться и прижиться у несчастного провинциала, в крайнем случае, обменять валюту. На этом пути их не смущал ни грабительский обменный курс, ни отсутствие в квартире Русого мебели. За свое бытие на службе у Жоржа, Русому много раз приходилось среди ночи выезжать на задания, смысл которых он не понимал. Он подделывал на редакционной технике финансовые бумаги, рискуя свободой и карьерой, добывал секретные сведения и запускал в местной прессе фальшивую информацию только потому, что об этом его попросил человек Жоржа.
— Все-таки, не понимаю я тебя, Артур, — жаловался Русый. — Если ничего не получится? Если ты вообще не вернешься оттуда?
— Вернусь, — обещал Артур. — Мы с тобой еще банк ограбим.
— Нет, это, пожалуйста, без меня. Жорж поручал тебе грабить банк?
— Он просил памятник бабусе поставить. Так я уж поставил. Имею право ограбить банк в свое удовольствие.
— Не понимаю.
— Хочешь, возьми золотые часы. Не ворованные. Это часы Валерьяныча, он их все равно продул в карты, а ты помебелируешь квартиру.
— Нет, — отказался доктор. — Не нужна мне мебель. Только мебели мне не хватало ко всем проблемам.
— Хочешь золотую монету? Переплавишь, продашь…
— С какой стати?
— Тебе нужны деньги, мне — большие деньги. Ты можешь себе позволить не грабить банк, я не могу. Давай, ты мне поможешь, а я тебе с прибыли квартиру обставлю?
— На следующий день ко мне приедут из прокуратуры. Мне на твоей «обстановке» долго сидеть не придется, зато тюремные нары будут бесплатные. Ты лучше спроси своих гермафродитов, если встретишь, просто так, ради интереса, что это за лотерея с камнями и зачем они ее делают?
— Вот уж, чур меня… — отмахнулся Артур. — Привратникам вопросы задавать не имею моральной возможности. Это Валерьяныч любит с ними беседовать, а нам, простым смертным, положено только отвечать на вопросы. Нам и глядеть-то на них не положено. Не, доктор, лучше я помолчу. Живее буду.
Чем ближе экспедиция подбиралась к пещерам, тем задумчивее становился Артур. Ему почудилось, что в прошлой жизни такой же блестящий камушек уже побывал у него в руках. Да не один, а горсть разноцветных камней, полная миска крупных и сочных драгоценных камней. Искра воспоминания, случайно проскочившая в голове, погасла. Деев едва не передумал менять подарок Зубова на «День Земли». Ему стало жаль расставаться с вещью, связавшей его на мгновение с утраченным отрезком жизни. Но мутный образ мадмуазель Виноградовой, потерянный между Москвой и Парижем, не допускал сомнений. «Сколько в Москве Виноградовых? — думал Артур. — Я буду искать ее десять лет и, скорей всего, не найду. Детектив найдет мигом, если хорошо попросить. А если она умчалась в Америку? Я, по крайней мере, успею запрыгнуть в самолет. А если она не захочет меня увидеть? Тогда их сиятельство придется раскошелить на обратный билет, а где они возьмут таких денег? Нигде не возьмут».