— Если увлекаться деньгами, она еще и невыполнимая.
— Но как же без денег? Я не сын знаменитых родителей, не наследник состояния. Я здесь провинциал.
— Ты красивый, умный, талантливый, трудолюбивый парень. И ты пока еще достаточно молод, чтобы свернуть горы!
Даниель улыбнулся.
— К этому всему прибавить немного денег и полезных знакомств, — сказал он.
— Верно мыслишь. Если найдется богатый человек, который в твоем бизнесе имеет хорошие связи…
— Нет, нет! — запротестовал Даниель. — Я не верю, что он возьмет и найдется!
— Я не прошу тебя верить. Я хочу познакомить тебя с таким человеком.
— Меня? — Даниель растерялся.
— Назови шестерых самых раскрученных европейских модельеров, — предложила Мира. — Трое из них окажутся его друзьями, трое других зубами будут скрипеть… сделают вид, что не знают, кто он такой. Для тебя это вариант без проигрыша. Для него тоже, потому что ты в его вкусе.
— Ты думаешь, что я гей? — удивился Даниель.
— Пока не гей, но станешь им однажды. И тебе понравится такая жизнь.
— Не обязательно. Если ты думаешь, что в моем бизнесе…
— Я не думаю, я знаю, в каком бизнесе это в порядке вещей. И то, что ты не такой как все, я тоже знаю. И еще я знаю, что ты влюбишься в него так же, как он в тебя, и годы, прожитые с этим человеком, станут для вас обоих самыми счастливыми. Он сделает для тебя то, что родная мама не сделала. Ты не понимаешь, Даниель, я тебе предлагаю не спонсора за ночь любви, а друга на всю жизнь. Помощника, единомышленника и учителя… Мудрого и преданного. Давай выпьем.
— Кто он? — спросил Даниель, осушив бокал залпом.
— Ты его знаешь. Не лично, конечно…
— В самом деле?
— Сначала я должна быть уверена…
— Мирей, я даже не знаю, что сказать. Хоть намекни, кто?
— В твои годы он тоже позировал с голым торсом для обложки, но рекламировал не крем, а себя. И интервью давал на полный журнальный разворот. Он также как ты ходил по подиуму, чтобы не умереть с голода в студенческие годы. Но те, с кем он начинал тогда, сейчас отдыхают на собственных яхтах в Монте-Карло и прячутся от журналистов. Представляешь, о ком я говорю? В молодости он был чертовски красив, сейчас — похож на стоптанный башмак, но шарма не потерял, и с ним не стыдно появиться в обществе.
— Очень интригует.
— Он капризен, избалован и развращен, у него ужасный характер, он по-прежнему влюблен в себя, и вызывает полицию, когда видит свое отражение в зеркале, потому что думает, что в его дом забрался бандит.
— Он псих?
— Он ужасное дитя. При этом обладает весьма редким качеством для мужчины — умом. Кроме того, он к своим шестидесяти годам не утратил способность учиться и слушать. Иногда его даже модно переубедить. И с ним всегда интересно. Я тебе гарантирую, что с ним скорее сойдешь с ума, чем соскучишься.
— Кто он? — изнемогал Даниель. — Ты скажешь мне или я лопну от любопытства?
— А ты готов познакомиться с ним? Поговорить…
— Сейчас?
— Скажем… через полчасика.
— Он придет сюда?
— Я надеюсь. Хоть он и не знает, зачем сюда идет. Он о тебе пока ничего не знает. Он только сегодня утром прилетел из Майами и на днях улетает в Рим. Кстати, по-итальянски он говорит лучше, чем по-французски.
— Он актер?
— Ты догадался?
— Все актеры знают итальянский.
— Ты готов поговорить с ним? Посидеть за этим столом? Никто вас силой в постель не потащит. Хочешь, я сразу ему объясню, что ты не гей. Хотя… Кто гей, кто не гей, он видит издалека и редко ошибается.
— Мирей, я даже не знаю, что сказать.
— Ну…
— Но я действительно не гей и не собираюсь им становиться. Хотя против них ничего не имею. Среди моих друзей есть геи, но я…
— Я хочу познакомить тебя с Юргеном Хантом.
Даниель умолк.
— Серьезно? — прошептал он. — Он здесь?
— Думаю, пока еще в отеле, но спуститься недолго…
— Я не знал, что он гей. Ничего себе… Вот это да! Да я с ним просто так не откажусь познакомиться, без всяких планов на жизнь.
— Вот и прекрасно. Теперь можно заказать десерт, — Мира развернула меню, оставленное официантом.
— Ничего себе, — повторил Даниель. — Мирей, а, правда, что его какой-то миллиардер выбросил в море с собственной яхты?
— Не «какой-то», а Аристотель Онассис; не в море, а на катер; не его, а только шмотки.
— А за что?
— Он сам расскажет тебе эту историю, если захочет.
— А, правда, что они с Аленом Делоном били друг другу морды?
— Не один раз.
— Надо же! Две самые красивые морды в европейском кино…