— Стадион ему мешал! Соперник ему мешал! Ракетка ему не мешала? Юля, какого черта он притащил французов сюда?
— Только не злись, хорошо? Выслушай спокойно. Дело в том, что результаты турнира аннулировали.
— Как это? — не понял Оскар.
— Вчера собрался спорткомитет, а сегодня вынесли решение: переиграть. Теперь они тренируют Эрни на пару. Ведь он не один продул. Все французы продули, а крошке просто не хватило времени подготовиться.
— Что за чушь? Кто разрешил аннулировать результаты?
— Сейчас стали часто меняться правила.
— Да, — подтвердил Женя. — Сейчас меняют правила, как хотят. Не только в спорте.
— Так вы идете? — спросила Юля. — Подходите, пока не заняли все скамейки.
Оскар дождался, когда подруга поднимется по лестнице, и заглянул в сейф.
— Ну! Так я и думал. Правила у них меняются… Правила сами по себе не меняются никогда!
— Стащил у тебя прибор? — догадался Женя. — Нет, парень у вас натурально отморозок. Никогда не встречал таких. Разве что графиня… Не могу сказать, что хорошо ее знал. Как-то не складывалось у нас понимание. Странно… — доктор задумался, — обычно я легко общаюсь с людьми, а с ней — даже не пойму, в чем проблема. Тебе не кажется, что они с Эрнестом похожи? Оба живут так, словно мир существует только для них, и только на один день. Или я лезу не в свое дело?.. Или тебе наплевать?..
Оскар закрыл сейф на ключ.
— Идем, посмотрим, как позорится наше сиятельство. Никогда не видел, чтобы крошка пару играл.
— А может теперь так надо жить всем? — осенило доктора, пока он поднимался по лестнице. — Ведь меняют правила, как хотят. Даже светофоры убирают, если они раздражают кого-то. Помнишь автобусную остановку рядом с моей редакцией? Помнишь дом рядом с ней? Одного ненормального деда бесили люди, что вечно топчутся у него под окнами. Вышел дед с топором, зарубил к чертовой матери остановку, выдрал из асфальта столб с расписанием и кинул в кусты. Нет больше остановки. И хоть бы кто-нибудь возмутился. Оскар, может, ты зря подумал на Эрни? Может, эзотерики гонят с конвейера такие приборы? Настало их время выходить из тени. Появятся среди людей — я хотя бы на них посмотрю.
Корт оказался облеплен со всех сторон. Не то, что сидячих, даже стоячих мест, пригодных для наблюдения, не осталось. Оскар встал в стороне. Зрительская этажерка, наспех сколоченная из досок, была как на ладони. Крик болельщиков заглушал удары мяча. Особенно ярые махали тряпками над головами и раскачивали конструкцию. Толстая задница массажиста французской команды громоздилась на вышке.
— Бесполезно, — пришел к выводу Женя. — Если б Эккур был здесь, его было б видно издалека. Уж больно колоритная рожа. Или ты шифруешься из-за дела алхимика? Думаешь, узнают?
— Терпеть не могу толпу.
— Можно попробовать влезть на крышу. Оттуда корт будет виден.
— Обрати внимание на мужика в серой куртке, — Оскар указал на человека, застывшего у трибуны. Человек не то, чтобы очень болел, но смотрел напряженно. Не то, чтобы следил за игрой, скорее размышлял о своем. И руки человека были скрещены на груди, как у охранника, которому нечем заняться. — Типичный эзот. Можешь подойти, посмотреть. Можешь познакомиться. Спроси, где он живет и работает, а после проверь и убедись, что такого персонажа в природе нет.
— Да… что-то в нем не от мира сего, — согласился Женя. — Что он здесь делает? Помогает французам?
— Меня пасет. И вон… на верхней скамейке, который хлопает и улыбается по-дурацки… из той же команды. Думаешь, почему они оба так напряглись? Решают задачу высшей степени сложности: как натолкать жучков и камер к Учителю в дом.
— А ты? — испугался Женя. — Ничего не предпримешь со своей стороны?
— Почему же?
— Оскар, ты выкладываешь мне секреты один за другим. И не думаешь, что меня подкараулят, схватят, вгонят в транс и выудят информацию. Ты не подумал, что под гипнозом я бессознательно начну работать на них?
— Ты давно работаешь на эзотов, чудик, — ответил Оскар и отправился в дом.
— Не понял… — удивленный доктор последовал за физиком. — Кто работает на эзотов?
— Кто, по-твоему, Жорж? Волонтер из благотворительного общества? Или он под гипнозом платил тебе зарплату все эти годы? Или он уволил тебя не для того, чтобы отправить в Москву?
— Оскар…
— Иди сюда, — Оскар втащил доктора в лабораторию и запер дверь.
— Я, честное слово…
— Не надо клятв. Мне надо, чтоб ты понимал ситуацию. Кого угодно могут схватить. С кого угодно могут считать информацию. Не почувствуешь даже легкого головокружения. И Юльку, и Учителя, и тебя… Кого угодно, кроме, крошки-графа. С этого толку не будет. Мне надо, чтобы ты понимал так же, как все они. Никаким другим способом я не могу защититься, кроме как вашим полным пониманием ситуации.