— Эту лабораторию надо закрыть! — бушевала женщина. Дом медленно отходил ото сна. — Сейчас же! Срочно! Натик, дорогой, я всегда говорила, что домашние опыты с физикой добром не закончатся. Не хватало, чтоб Женя довел себя до нервного истощения. Ладно, вы с Оскаром ненормальные, я устала с вами бороться, но Женя! Эти ночные заседания надо прекратить и взять за правило каждый день спать не меньше восьми часов, а также нормально питаться хотя бы три раза в день. Слышишь меня, Натик? Я не позволю вам так безответственно относиться к здоровью. Ладно, вы, но Женя!.. А потом вы Юлю с Алисой втравите в свои опыты. Не хватало, чтобы девочки перестали спать по ночам. Выгони оттуда Оскара и отдай мне ключ от подвала, я закрою его навсегда, и больше никто… Слышишь меня, Натик, никто туда не зайдет.
Натан Валерьянович тихо возражал супруге, но его неуверенную речь глушила волна возмущения.
— …Нет, Натик, не досадное совпадение, а устойчивая тенденция. И если ты не желаешь ее прекратить, то это сделаю я. Не возражай, когда я права! Ты знаешь… Физические опыты нужно делать в специальных лабораториях в рабочее время, а в подвале дома надо хранить консервы. Я бы попросила очистить бункер от компьютеров, чтобы я смогла навести там порядок.
Юля вышла на шум и попала под горячую руку.
— Юля, детка, выгони Оскара из подвала! Сейчас же!
— Только не я, — испугалась девушка и заскочила обратно в комнату.
— Мне нужно, чтоб кто-нибудь выгнал его оттуда и отдал мне ключ.
— Розалия Львовна, — прокричала из-за двери Юля, — я уже сказала, что у меня не получится. Просите Натана Валерьяновича.
— Женя, — обратилась она к доктору, выходящему из ванной комнаты.
— Нет, Розалия Львовна. Оскар меня не послушает. Это пустая затея.
— Алиса, доченька…
— А чего сразу я? — возмутилась Алиса. — Поди, сама его выгони.
— Я завтрак готовлю.
— Ну, и что? Я тоже могу завтрак готовить, а ты иди и скажи ему…
Розалия Львовна принялась кромсать в салат огурцы. В доме наступило затишье.
— Мирославы на вас нет… — ворчала женщина. — Дождетесь, что я ей позвоню и пожалуюсь. Юля, детка!.. — крикнула она. — У тебя есть телефон Мирославы?
— Нет, Розалия Львовна, нету.
— Вернется Эрнест, я его попрошу.
Сначала Оскар прикрыл дверь, чтобы не слышать криков. Потом сам поднялся наверх из лаборатории.
— Что за люди за забором? — спросил он Розалию Львовну.
— Тебе показалось… — женщина подошла к окну. — После обеда приедут ребята тренироваться, а сейчас никого. Где ты их видишь? С чего ты взял, что там люди? Куда ты, Оскар? Куртку надень, простудишься…
За воротами дома стоял туман с ароматом лесного пожара. Плоский, бесцветный мир, похожий на старую фотографию. Если б физику удалось победить бессонницу и поспать хоть минуту, ничего бы подобного не было. Не было бы компании мрачных бородатых мужчин, одетых в одинаковые куртки, как воспитанники детдома. Если б Оскару в эту ночь удалось бы на мгновенье забыться, эти люди шли бы по жизни своей дорогой, а не торчали возле ворот. Ему показалось, что мужчины заблудились в дехроне и не могли понять, что перед ними стоит: дом или привидение дома.
— Какие проблемы? — спросил он. Лица пришельцев вдруг прояснились. Туман перестал искажать черты, фигуры обрели цвет и объем. — Деев, ты?!
— Ну… — ответил один из бородачей и подошел ближе. — Физик?
— Что тебя занесло сюда? Деньги кончились?
— Я ж тебя ищу…
— Я и не терялся. Просто думал, ты ищешь дольмен Лепешевского.
— Не… Ты мне нужен сейчас больше дольменов.
— Что случилось, Артур?
— Вот… — Деев снял шапку, снял обруч с кристаллом, венчающий его лохматую голову и отдал товарищу. — Я не понял, то ли с башкой у меня не того… то ли с камнем. Наткнулся на елку, он выпал. Я его, конечно, нашел и вставил, как было, а оно теперь не работает. — Оскар осмотрел металлический обруч, и плоский мир, объятый туманом, перестал казаться иллюзорным.
— Слышишь, физик, ты… если сможешь, настрой его на мозги, потому что я начал снова забывать… Вот, ищу-ищу твою дачу. Кажется, сто раз здесь бывал. Кажется, сам забор красил, а вот не уверен, тот ли это забор. Я ж помню, что ты хитро туда всунул камень и велел мне «не лапать».
— Задом наперед стоит.
— Так он же одинаковый сзади и спереди.