— Здесь нет сакральных вещей. Здесь не действуют приборы, придуманные тобой. Здесь не исполняются даже законы физики, которые помогли те приборы создать. Мы написали для тебя главу, посвященную этой проблеме, потому что только недавно сделали открытие. Если б ты вовремя принял помощь, не оказался бы здесь. А теперь прими меня, как надежду на то, что ты не останешься здесь одиноким.
— Возьми Греаль и вернись, — попросил Ангела Оскар. — Со мной все кончено, но ты, если захочешь, сможешь вернуться.
— Нет, — ответил Эккур, — не смогу.
— Тогда вот что: видишь меня хорошо?..
— Вижу.
— Достаточно хорошо?
— О, да!
— Вот и держись от меня подальше, — сказал Оскар и пошел по парку, не разбирая дороги.
— Что же будет с тобой? — спросил Эккур и пошел за ним.
— То, что должно. Я сдохну в отчаянии и одиночестве, как того заслужил. Лучше спроси, что будет с теми, кто рассчитывал на меня. Одной глупостью я перечеркнул их жизнь.
— Жизнь нельзя перечеркнуть глупостью, — уверил человека Ангел. — Жизнь — несоизмеримо больше, чем те ошибки, которые мы совершаем, даже когда они кажутся роковыми.
— Не тарахти, — попросил Оскар и присел на скамейку, — дай подумать.
— Я здесь, чтобы помочь…
— Уверен, что кристаллы нельзя запустить?
— Я бы отдал жизнь за то, чтоб это было не так. Но, пока твоя чаша была у нас, мы успели проверить…
— Если хочешь помочь, возьми Греаль и вернись.
— Нет, — повторил Эккур. — Уже не могу.
— Это я не могу. Это моя частота недосягаема без ключа дольмена, который… чтоб его черти подрали, теперь не работает. Ты можешь.
— Никто не может. Пожалуйста, Оскар, отнесись мужественно к тому, что я сейчас скажу. Мир, в котором ты жил, здесь такая же фикция, как кристаллы Греаля.
Оскар поглядел в испуганные глаза Ангела и не увидел в них ничего кроме отчаяния ребенка, у которого отобрали компьютер с интересной игрой.
— Когда-то он был и твоим миром.
— Пока я верил в него. Сегодня моя вера разбилась. Она стала блажью и мракобесием.
— Поверь еще раз.
— Нет, — Ангел помотал головой. — У меня нет таких полномочий.
— А без веры?.. Со своей родной частоты ты можешь открыть какие угодно «двери», я научу тебя, как…
— Только вера может открыть любую дверь. Знание — лишь ту, к которой подходит ключ.
— Дурдом по тебе плачет, — пришел к выводу Оскар.
— Но я тебя не оставлю. В этом мире ты без меня пропадешь.
— Мне Хранители не нужны. Мне нечего здесь хранить. Все, что было дорого, осталось там.
— Из меня не получился Хранитель, потому что я слишком любил людей. Нужно немножко их презирать, чтобы отводить от бед. Я же могу презреть только себя самого.
— Воистину, дурак, — согласился Оскар. — Ты собирался умереть во имя людей. А когда умер — перестал в них верить. Вопрос: зачем умер? Во имя чего? Мне жаль тебя, Ангел. Конечно, мне в этом мире предстоит ужасно хреновая жизнь, но твоя будет на порядок хуже, если не отвяжешься. Это я тебе обещаю.
— Но я не виноват… — Ангел разжал кулак с мятой пачкой из-под лекарства. — Она случайно выпала и разбилась… моя надежда. Последняя возможность вернуться в мир, из которого ты пришел. Я берег одну капсулу, чтобы помочь тебе, потому что новое лекарство мне не выпишут. Как только я приду за рецептом, на меня наденут смирительную рубашку.
— Правильно сделают. Дай сюда? — Оскар развернул измятую пачку. — …Десять ампул, — прочел он. — То есть, тебе еще и шприц нужен, раз уж мы старый поваляли по асфальту.
Ангел едва заметно кивнул. Его мертвецкий оттенок лица был виден даже под фонарями. Кивнул и затрясся. Страх появился в его глазах. Страх, что товарищ вдруг возьмет его за руку и отведет туда, где несчастный совсем не желал оказаться.
— Черт с тобой, — согласился Оскар. — Показывай, где аптека?
— Ты сделаешь это ради меня? — не поверил Ангел.
— Плевать на тебя. Обколись хоть до смерти. Мне свои проблемы надо решить.
— Аптека там… — Эккур указал на зеленый крест, мерцающий в конце переулка. Оскар направился на свет креста. Эккур поспешил за ним, сбиваясь с шага, забегая вперед, чтоб заглянуть в суровые глаза человека. — Не говори, что тебе наплевать, — просил он. — Не делай вид, что ты бездушная личность. Если б это было так, ты бы не совершал роковых ошибок, не рисковал бы собой. Если б ты был таким плохим человеком, за которого себя выдаешь, ты бы никогда не оказался в беде. Я помогу тебе…
— Заткнись, — ответил ему человек. Он изучил витрину аптеки, подергал запертую дверь. — Лучше найди камень. И подержи это… — он вложил в руки Ангела чашу Греаля. — Разрешаю подержать. Только не урони.