Глава одиннадцатая
О-Бакэ выбиваются из сил
— Знаешь, папа, — сказала мама О-Бакэ плачущим голосом, она стала худая, как ниточка, — как только ты улетел в рощу сразу же пришёл толстяк и вывесил огромную афишу. Потом стал брать деньги за вход и всё время кричал: «Смотрите! Вот они, о-бакэ! Вот они!»
— И вы показывались людям?
— Ну да! Мы же о-бакэ. Каждый вечер старались как могли. Превращались в разные фигуры… Устали ужасно…
Мама О-Бакэ вздохнула и тихонько качнулась. От вздоха она взмыла вверх.
— На что это похоже! — вскричал папа О-Бакэ. — Мы, о-бакэ, хотели испугать людей, которые собираются вырубить нашу рощу, а они, пользуясь этим, загребают деньги. Э-э-эх!
И папа О-Бакэ отхлебнул несколько глотков сока. Тело его вспыхнуло золотистым светом.
— Вот он! Вот он! О-бакэ-э! — завопил кто-то поддеревом.
Папа О-Бакэ глянул вниз — там уже толпились зеваки, показывали на него пальцем.
— Вот здорово!
— Золотом сияет. Красиво!
Польщённый похвалой, папа О-Бакэ всё забыл и улыбнулся.
— А что, о-бакэ только это и могут? А больше ничего? — спросил разочарованно один из зрителей.
— Деньги заплатили. Пришли посмотреть, а тут ничего особенного.
— Примитивные какие-то о-бакэ.
Папа О-Бакэ весь покраснел — разозлился.
— Ой! Смотрите! Цвет переменил.
— Багровым стал.
А папа О-Бакэ уже не мог остановиться. Он вытянулся на всю рощу, громко захохотал и исчез.
— Ой! — закричали все.
Тут мама О-Бакэ стала залезать ледяной рукой всем за шиворот. Чичи пролетала тенью перед глазами, а О-Бакэ-тян превращался в огромный гриб и летал, переваливаясь с боку на бок.
— Ой! Страшно! — вопили люди, дрожа от страха. Они бросились бежать, а мама О-Бакэ повисла перед ними тонкой белёсой нитью.
Опомнились о-бакэ, когда летняя ночь была уже на исходе. Алело небо. Усталые о-бакэ повисли на деревьях как лоскутки.
Но что это? Кто-то радостно смеётся!
— Ха-ха-ха! Здорово сегодня заработали.
— Пойдём домой, что ли?
Ага! Смеются те, кто продавал билеты на «Летний фестиваль о-бакэ». А хозяин рощи несёт толстый, распухший от денег, портфель.
— Вот досада! — И папа О-Бакэ заплакал скупыми мужскими слезами. — Снова их взяла. Ну ладно, больше мы ни за что не станем пугать людей, — решительно сказал папа О-Бакэ.
И на другую ночь они не показались людям.
— Безобразие! Верните деньги!
— Верните, верните! — шумели зрители.
— Вот теперь посмотрим, каково вам будет, — сказал папа О-Бакэ, и сразу настроение у него улучшилось.
Но не тут-то было! Ехидно улыбаясь, хозяин рощи сказал:
— Ну, наконец-то о-бакэ устали и улетели из рощи. Теперь можно помаленьку и вырубать деревья.
Глава двенадцатая
Известие из Космического центра о-бакэ
Папа О-Бакэ и мама О-Бакэ, обессиленные, сидели в Дупле. Тут же были О-Бакэ-тян и Чичи. Все так утомились, что не могли и рта раскрыть.
На небе висел тонкий месяц.
«Покажешься людям, а они воспользуются этим и деньги гребут, не покажешься — деревья вырубят. Что же делать?» — думали о-бакэ.
— Нет ничего страшнее человека! — сказал папа О-Бакэ и тяжело вздохнул.
Сколько времени прошло, неведомо, только послышался вдруг слабый, тоненький писк — будто флейта играет: пи-пи-пи!.. Нет, даже тоньше флейты.
— Что это? — вяло спросила мама О-Бакэ и вздрогнула — ей стало почему-то страшно.
Она побелела, как зола, и хотела встать, но тело не слушалось её. И тут раздался тонкий пронзительный голос:
— Говорит Космический центр о-бакэ! Вы забыли о самом важном для японских о-бакэ.
— Кто вы? — спросил, весь дрожа, папа О-Бакэ.
— Космический центр о-бакэ считает, что все японские о-бакэ впали в спячку. Только вы храбро сражаетесь с людьми. Самая важная вещь для о-бакэ — внушение. Внушение, внушение…
Голос умолк, и снова наступила тишина. Все оцепенели.
Вдруг папа О-Бакэ вскочил и пристально уставился в темноту.
— Папа, — дрожащим голосом спросила мама О-Бакэ, — кто это был? Ты слышишь, папа?
Но папа О-Бакэ молчал. Он думал.
О-Бакэ-тян и Чичн незаметно переглянулись.
Папа О-Бакэ молчал долго, потом сказал:
— Понятно.
Все в недоумении уставились на него.
— Мы — особые о-бакэ. Не из тех, что превращаются в чудища или сверкают, как огненные шары. Всё это пустяки. Мы из тех о-бакэ, которые внушают людям свои мысли. И мы забыли об этом.