Эрлих не донимал меня открыто. Старался всячески унизить, провоцировал на конфликт только через своих прихлебателей. Но я хорошенько запомнил их не писаное правило - в море ярл как бог. Его нельзя ослушиваться, тем более убивать. Только на суше можно бросить вызов. Поэтому приходилось терпеть. Но всему есть предел. И пока еще я мог.
Больше Эрлиха меня доставали его подхалимы. Когда в очередной раз Олаф попытался меня задеть, я ударил его резко в основание носа. Рэн, мой учитель, говорил, что такой удар очень болезненный. Он, как всегда, оказался прав. Олаф завопил, вокруг послышались шутки и смех. А я продолжал молча грести, готовясь к предстоящей драке. Зачем преждевременно суетиться? Преждевременно не стоит. Так учил меня Рэн, мой друг и учитель. Наставник, которого я любил как отца, но потом собственноручно убил. Пусть и подчиняясь чужой воле, но собственноручно. Что мне теперь ярл и все эти варвары? Если понадобиться, то и дядю убью.
Из нашего поединка устроили настоящее представление. Гнилое Море изрядно уменьшило флотилию Сейва, быть может кто-то позже к нам еще присоединится, но нужно было поднять дух воинов сейчас, отвлечь их внимание. Уцелевшие корабли собрались в круг. Весла убраны, все северяне приникли к бортам. Я разглядел Золотобородого тщательно рассматривающего все детали на нашем драккаре.
Увы, зрелища не получилось. Мы не стали полностью вооружаться, снимать доски со дна, рыться в поисках наилучших доспехов и оружия. Олаф выхватил из петли на поясе топор, снял с борта щит и замер на своем крае круга, гневно раздувая ноздри. Я не спеша и с сожаленьем отложил меч - размахивать им на корабле глупая затея, не тот простор. Достал кинжал из ножен, дотянулся до ближайшего щита, выдернул его из крепления, не спеша поднялся. Ярл так и не появился. Но наверняка слышал возбужденные возгласы, шум убираемых весел. Северяне славились на всю империю своей удалью, бесстрашием, умением. Но Олаф Лысый оказался или слабым бойцом, или сильно недооценил меня как соперника. Он бросился на меня громко выкрикивая проклятия и широко размахнувшись громадным топором. Я сделал шаг навстречу, немного уклонился от смертоносного встречного лезвия, глубоко вонзившегося в палубные доски, шагнул в сторону, чтобы не препятствовать слепо устремленному вперед телу и тут же, одним движением перерезал его горло.
Многие варвары разочарованно завопили. Я замер ожидая очередного вызова. Правилами такое предусматривалось. Посмотрел на Вульфа. Его лицо сковала злобная гримаса, но нет, он не вызвался продолжить поединок. Его метод другой - подлый удар, яд, все что угодно, но только не честное противостояние. Вскоре показался из своего шатра Эрлих. Сделал удивленный вид, будто только проснулся и начал деланно расспрашивать своего стражника. Потом посмотрел на тело Олафа, растекающуюся красную лужу возле него, затем со злобой на меня. Но не отдал приказа своим верным псам. Сделал вид, что этот поединок не касается его интересов, просто мелкие личные разборки. Скрылся в шатре.