— Так дознались мы, что лекарем будете, потому слух пошёл, как купца вы от смерти вызволили…
А холуй барский щупленький, поджарый, как пёс гончий…
— Недалече тут до имения — вмиг предоставим вас. Собрался мужик, поехал.
Кривая диву дается: как это мужик её лечит?! Приехали в имение — на крыльце барыня сама дожидается:
— Барин у нас больной, совсем Богу душу отдать собирается. Сделайте такую Божескую милость, вызволите его — премного благодарны останемся.
— К барину ведите меня, гляну сперва.
В спальню его привели.
Барин в перинах мается, а чертей подле — видимое невидимое множество.
— Опять вы тут досаждаете!
А они — кто в ногах суставы ломает, кто руки выворачивает, за глотку душат.
— А за хорошее житье, видно, приставлены вы тут к барину.
Мужик к барыне:
— А принесите мне стаканчик водицы холодненькой.
Лакей на подносе, как полагается, воды ему стакан.
— Требуется вам удалиться будет из спальни, один я с ним должен оставаться.
Барыня вышла, а мужик в рот набрал воды из того стакана, обкатил барину физиономию. Черти врассыпную все кто куда: кто в окно, кто в двери, кто в печку, под пол…
— Ай кривую вспомнили?
Барин очнулся, глянул: мужик стоит подле.
— Ты что, тебе чего нужно?
— Да я, барин, лекарем приставлен барыней вашей.
— А доктора куда подевались?
— Знать не можем, барин.
Кликнули барыню — она говорит:
— Ивана благодарить нам надобно, окромя его никто не помог бы…
— Чего тебе, Иван, надобно?
— Да вам виднее, барин, чего сами пожаловать изволите.
— Говори, чего надо, — всего дам.
— Кабы землицы пожаловали малость, да насчет скотинки у нас плохо…
— Сто десятин[60] отрежу тебе с лесом, скотины тебе пригоню, хозяйствуй, как знаешь.
— Покорнейше вас благодарим, барин, на этом…
Подкатили мужика бариновы лошади к хате, кучер лошадей на двор взводит…
— Куда ты?
— Барин так приказали. Ивановы, говорят, это лошади теперь стали. Приедешь — взведи на двор и коляску оставь там же.
Кривая диву только даётся.
А там, глядь, грамота мужику пришла из волости, что барин земли сто десятин жалует. К вечеру и скотину с барского двора мужику пригнали.
— Хозяйствуй, кривая…
— И, муженёк, богачества-то сколько! Живи — не помирай!
Соседи промеж себя гадают:
— С чего это Иван богатеть стал?
Живут они. Кривая хозяйствует, за всем сама доглядывает, управляется. Только опять вечером, гладь, карета подкатывает. На козлах урядник[61] сам.
— Ну, муженёк, плохо нам будет: сам урядник с каретой подъехал.
— Не боись, баба, знай молчи.
— Ох, не к добру нам это богатство.
Урядник в хату прямо.
— Иван Петров деревни тутошней здесь проживает?
— Он самый — чего вам угодно будет?
— Министр тебя главный требует.
— С чего ж бы это я понадобился ему?!
— Так помирает совсем.
— А я-то что ж?
— Так ведь вы ж лекарем будете. Барин ваш сказывал супруге ихней…
Нечего делать, собираться надо. Собрался мужик. Сели они в карету, покатили в столицу. Приехали. В кабинет повели мужика.
— Можешь от смерти избавить?
— Сперва на болящего глянуть надо…
— Гляди, да не проглядывай только!
В спальню министрову мужика привели. Глянул — а чертей видимо-невидимо, почитай, всё пекло вылезло, только главного нет самого.
— Можешь вылечить?!
— С чего же не вылечить? Не таких видали!
Спросил стакан с водою.
— Ну, а теперь уходить всем надобно из спальни.
А им боязно один на один с мужиком министра оставить.
— Так что всем уходить, а иначе лечить не берусь.
Пожались, пожались — вышли за двери.
А черти кто за что министра главного дёргают, кто за нос, кто за волосы, кто за руки, кто за ноги, глотку ему душат. Мужик опять — брызг на министра водой из стакана. Черти кто куда: кто в окно, кто в двери, кто в трубу, кто под пол лезет — подавили друг дружку сколько…
Вздохнул министр, открыл глаза…
— Кто же это от смерти меня вызволил?
— Так что крестьяне мы будем, такой-то волости, деревни такой-то, Иван Петров.
— Что ж я для тебя сделать должен, благодарить тебя чем надобно?
— А чего ваша милость соизволит пожаловать, на том премного благодарны будем.
— Хата есть?
— Как не быть, есть, купец ставил.
60
Десятина. Единица земельной площади, равная 2400 квадратным саженям, или 1,09 гектара, применявшаяся в России до введения метрической системы.