– Нет, – уверенно ответил кот. – Тебя – точно нет. А меня – как получится. Если он заметит меня до того, как ты с ним договоришься – я труп. В теле кота у меня ни одного шанса против него. И зачем только я с ним так много тренировался?
Мне снова стало страшно.
– Поздравляю, Альберт, у меня колени дрожат!
– Не трусь, – подбодрил он. – Если что, у тебя останется на память мое чучелко. Возможно, правда, не в лучшем состоянии.
– Дурак, – только и смогла сказать я.
Заплетающиеся ватные ноги все равно несли меня туда, куда указывали встречные горожане. Кот не отставал.
За последним поворотом стало ясно, что герцог действительно ехал к дому тетки, безошибочно выбрав его из пяти десятков других. Карета стояла прямо напротив него, а герцог уже говорил с Котлетой. Вид у нее был очень потрепанный: гулька-прическа привычно съехала набок, лицо рассекали ряды царапин, манжеты на рукавах пообрывались. Она что-то суетливо говорила, подобострастно кланяясь герцогу, боясь и ненавидя его одновременно.
Так и не представляя, что буду говорить, я пошла к ним. И тут тетка Котлета вытянула корявый палец и безжалостно указала в мою сторону. Герцог обернулся, следя за ее жестом. Трусливая мысль развернуться и пойти обратно, будто я вообще к ним и не собиралась, показалась мне просто прекрасной. Я тут же воплотила ее в жизнь. Всеобщее замешательство незамедлительно раскрылось лиловым грибом. Кот из травы возмущенно зашипел:
– Возьми себя в руки! Вас в институте, что ли, не учили никогда не поворачиваться спиной к самым опасным людям королевства?
Слова кота подействовали моментально, я развернулась обратно, пожалуй, слишком резко, породив еще больше недоумения у окружающих. На секунду перепуганное воображение выдало идею продолжать мое постыдное бегство спиной вперед, но это было совсем уж глупо. Я смирилась с неизбежным и просто осталась стоять, где была. Герцог смотрел на меня как на ненормальную, и думал обо мне примерно так же.
– Александра, подойди сюда, – тетка опомнилась и позвала меня заискивающим голосом. Мое имя она использовала впервые за все это время. В ее исполнении оно прозвучало неуклюже и резануло ухо. Тетка постаралась изобразить доброжелательность, которая далась ей так же плохо, как и улыбка, предназначенная для смотрительницы час назад.
– Только ради тебя, – шепнула я напоследок коту и пошла вперед, навстречу судьбе.
В дневном свете герцог казался больше не грозным, а уставшим, и это меня немного успокоило. Страх снова сменился интересом. Он оказался моложе, чем я думала – ему было около тридцати. Он выглядел бы еще моложе, если бы не вертикальная морщина, рассекающая лоб как старый шрам. Теперь мне не казалось, что тот его портит.
Герцог тоже рассматривал меня. Ему хватило на это всего трех секунд. Он у меня вызывал явно больше интереса, чем я у него. Ужасно стесняясь своего старого платья, обгорелого носа и грязных ногтей, я отвела взгляд и спрятала руки за спину. Он удовлетворенно кивнул и обратился к тетке:
– Вам, наверное, тяжело кормить такую большую семью. Отдайте девочку мне. Я нуждаюсь в таких слугах, как она.
«Мне конец», – промелькнуло у меня в голове. Воображение нарисовало темные влажные подвалы, клещи, крючья и скрученные в спираль железяки.
И тут из дома вышли все мои шесть двоюродных братьев, вооруженные кто чем. У старшего была метла, которой намеревалась отходить меня тетушка, и это было самое грозное оружие в их руках. У остальных были скалки, кухонные ножи, которыми трудно было даже картошку почистить, а младший, Дэвид, крепко сжимал спинку стула, всерьез считая, что его можно применить как оружие. Это удивило нашего незваного гостя еще больше, чем попытка моего постыдного бегства. Братья хоть и боялись, явно приготовились защищать меня от всемогущего герцога Страха до смерти.
– Разумеется, не даром, – продолжил герцог, к моему глубочайшему удивлению, идя на попятную. – Я готов заплатить вам сколько скажете.
Глаза тетки жадно заблестели. Уже прикидывая в уме сколько за меня потребовать, она затянула на одной ноте:
– Кровинушку родную, красавицу, помощницу, она же мне как дочь родная, я же с нее пылинки сдувала, берегла-а-а-а-а….
Она очень хотела продать меня подороже за все те неприятности, что я ей причинила. Герцог снял с пояса очень большой и увесистый кошель.
– В нем золото. Столько хватит?
– Я, вообще-то, не вещь, чтобы мной торговать! – разозлилась я.
Раз уж меня все равно казнят, бояться больше нечего. Я выхватила кошель из рук герцога до того, как теткины дрожащие от жадности руки успели до него дотянуться. В нем было намного больше денег, чем выручила бы она от смотрительницы, если бы все пошло по ее плану.